Отчим. Куколка для Монстра
Шрифт:
Будет чем заняться в доме, где я жила одиннадцать лет, воспоминания о котором заставляют сердце биться чаще. Я помню в нем каждую ступеньку, каждую дверь, поворот, и что я за ним находится. Даже мое тайное место на чердаке, о котором знал только отец, а я знала его тайное место, но он об этом даже не догадывался.
Вальтер сказал, что в нескольких комнатах дома сделали ремонт, даже интересно, что получилось. А еще я не знаю, хотела бы я видеть свою старую комнату в том обличье, в котором ее запомнила?
С легкими розовыми шторами, серым ковром на полу, большой полкой,
Мы ехали с Вальтером вдвоем, не считая водителя, мать и отчим были в другой машине. Можно было сказать «спасибо» за то, что я избавилась от истерик мамаши и пристального взгляда Горна. Он реально был какой-то странный. Я все пыталась оправдать его поведение, но внешность и повадки четко ассоциировались с графом Дракулой. Этот образ засел в голове, и уже никак невозможно было его оттуда вытравить.
В салоне автомобиля было тепло, сняла пуховик, развязала шарф, достала свой телефон, посмотрела на темный экран. Полезла в рюкзак искать зарядку, для этого пришлось выложить несколько вещей. Вальтер обратил на это внимание, но мне все равно, пусть думает что хочет.
– Могу зарядить телефон? – протянула своему сопровождающему шнур, но он лишь оценивающе на него посмотрел, потом перевел взгляд на телефон в моих руках, что-то там себе подумал.
– Нет, думаю, что такое невозможно.
– Невозможно? В этом автомобиле за кучу тысяч долларов не найдется зарядного устройства для моего телефона?
– Боюсь, что адаптер, который есть у водителя, несовместим с вашей моделью телефона.
Убрала все обратно в рюкзак, откинулась на спинку, скрестив руки на груди. Черт с ним, без телефона поеду, буду просто смотреть вокруг. Все вокруг злые, странные, что-то постоянно недоговаривают, а если говорят, то говорят загадками.
«Линкольн» монотонно плыл по городской дороге, снег все так же валил с неба, словно его прорвало, и оно решило высыпать на людей все, что у него накопилось. В салоне играла какая-то классическая нудная музыка. Мне она до жути надоела в академии, но еще и здесь приходится ее слушать.
Но, сама того не замечая, я под нее задремала. Снился кошмар. Я ходила, как в лабиринте, по бесконечным коридорам дома отца, заглядывала в каждую дверь, словно кого-то или что-то искала и не могла найти.
А потом я была на сцене. Танцевала одна, в красном рваном платье, порывисто передвигаясь в темноте, и лишь яркий свет софита освещал мою фигуру. Взмывала в воздух, опускалась, едва не выворачивая суставы, но поднималась и снова продолжала танцевать, превозмогая боль.
Когда музыка остановилась, я без сил рухнула на пол, тяжело дыша, пытаясь успокоить вырывающееся из груди сердце. Взгляд остановился на руках, они были в крови по самые локти, а ее брызги покрывали все тело.
Проснулась резко, как от удара, так же тяжело дыша, огляделась по сторонам. Вальтер смотрел с безмятежным интересом.
–
Хотелось пить, взяла из подстаканника бутылку, открыла, начала жадно глотать воду, но лишь потом только сообразила, что не надо было этого делать. Нельзя пить и есть в незнакомых местах, кто знает, что там подсыпано или накапано, но было уже поздно. Поморщилась, делая еще несколько глотков.
– Какое вам дело? Вас приставили ко мне, чтобы следить или что, я вот не понимаю? В чем заключается ваша функция? Вы слуга своего хозяина? Так идите и служите ему, и охраняйте его. Беспокоиться о моих снах не стоит.
Ответила грубо, потому что надоел и достал. Сидит, смотрит, молчит, разглядывая мне, как под микроскопом какую-то маленькую, ничтожную личинку.
– Вам не идет быть такой, Виталина Робертовна.
– Какой такой?
Выпила почти половину маленькой бутылки, вытерла мокрые губы тыльной стороной ладони, закрыла. Посмотрела в окно, мы уже были за городом. Машина теперь пробиралась по заснеженной лесной дороге.
Я помню ее. Я любила лежать на заднем сиденье внедорожника отца и смотреть через окно на верхушки огромных кедров. Они были все облеплены снегом, и на фоне всего этого было безумно красивое морозное синее небо.
Я никогда не задумывалась, чем конкретно занимается мой отец. Ребенку это неважно. Главное, чтобы он был рядом и любил. А еще баловал, носил на руках, подбрасывая высоко, а ты при этом смеешься и захлебываешься от счастья.
Вот это самое главное.
Даже когда он был занят, а я пробиралась в его кабинет без спроса, хотела просто увидеть, он находил для меня время и нужные слова, рассказывал какие-то странные сказки, которые сочинял сам.
Про братьев, которые жили со сварливым стариком-отцом, но однажды нашли клад. До того, как они его нашли, тоже было много приключений, но после этого события все изменилось. Их заколдовала хозяйка этого клада – старая шаманка, которая на самом деле была девушкой, тоже когда-то заколдованной злым духом.
В общем, сказки были очень интересные, после них я часто лежала в своей комнате перед сном, смотря в потолок, считая нарисованные на нем звезды, которые светились в темноте. Представляла, что я тоже кем-то заколдованная, и когда меня расколдует прекрасный принц, я превращусь в самую красивую принцессу на свете.
Бред жуткий, но мне нравилось это сочинять.
– Виталина Робертовна, вы меня слышите?
– Нет, – устало поворачиваюсь к Вальтеру, отрываясь от воспоминаний. – Я вас даже видеть устала, не то что слышать.
– Но придется.
– Жаль. Вы точно не исчезнете?
– Нет. Хочу огласить несколько правил, которые необходимо соблюдать в доме.
Вот это поворот. Даже села удобнее.
– Что за правила? Расписание, по каким часам мне ходить в туалет?
– Нет, расписание отсутствует. Вы можете посещать уборную, когда вам будет угодно.
– Спасибо.
Хотелось даже отвесить земной поклон за такую щедрость.
Надо же, какая-то своенравная скотина будет устанавливать какие-то правила.