Оtцы и деtи
Шрифт:
Если бы не предстоящая свадьба Кати и Аркадия, неизвестно, позвонил бы Павел или нет? Наверняка у него в Москве есть любовница, какая-нибудь модель на содержании. Или замужняя дама, Кирсанов известный сердцеед. Помнится, его единственная любовь была женой олигарха. Аркадий кое-что об этом рассказывал, очень сдержанно, но нужную ей информацию Нета получила. Да, она одержала временную победу, Кирсанов позвал с собой в Москву, но ничего не обещал. «Мы оба сохраняем независимость».
«Я согласна быть с ним на любых условиях. Вот до чего я дошла!» – горько подумала Нета, ловя на
– Жениться? – переспросил тот. – Нет, Коля. Буду греться в лучах вашего счастья, – невесело усмехнулся Павел Петрович и полез в машину.
– С Богом! – торопливо перекрестил его брат.
– А тебя я жду через неделю! – сказал ПП Аркадию, перед тем как захлопнуть дверцу.
– Почему меня? Нас, – улыбнулся племянник, прижимая к себе Катю.
За всеми этими предсвадебными хлопотами Аркадий совсем позабыл о Женьке. Хотя одно знал наверняка: Базаров будет на бракосочетании свидетелем. Там ему придется встретиться с Нетой, но Женька это переживет. Новость, что она теперь с Кирсановым, неприятная, конечно, но несмертельная. Да и протянут ли они до свадьбы, бабушка надвое сказала. Дядя вовсе не похож на влюбленного. Хотя Катя проговорилась, что сестра буквально с ума сходит по Павлу Петровичу.
«Как-то на это отреагирует Женька?» – подумал Аркадий, вздыхая.
… Позвонил он Базарову, уже будучи в Москве. Уверенный, что и тот в столице, в интернатуре у Покровского. И очень удивился, когда на предложение встретиться услышал от Женьки:
– Я бы с радостью, но работа…
– Так приезжай после работы!
– Далековато будет, – хмыкнул Женька. – Да и поезда в Москву вечером не ходят.
– Какие поезда? – оторопел Аркадий.
– Я не в Москве, – спокойно сказал Базаров. – У себя дома. Живу у родителей, работаю в городской поликлинике, на приеме.
– Ты?! Работаешь в поликлинике?! А как же Покровский?!
– Он передумал.
– Так есть и другие! Да тебя кто угодно в интернатуру возьмет! И с квартирой что-нибудь решим. У нас комнат хватает, к тому же мы с Катей на Мальдивы улетаем сразу после свадьбы. К нашему возвращению ты что-нибудь найдешь. Или я тебе найду. Кончай, Женька, валять дурака и приезжай в Москву, слышишь?
– Я… не могу.
– Что случилось?! – сердито спросил Аркадий.
– Я, видишь ли, приболел. Мне бы отлежаться, да на работу надо ходить. Только устроился – и сразу на больничный. Некрасиво. Работы много, еле управляюсь.
– А что с тобой? – разволновался Аркадий.
– Помнишь мою мозоль?
– Помню, что ты прихрамывал.
– Так вот она, зараза, все никак не подживает. Началось нагноение. Теперь вот сильное покраснение по всей ступне. Даже, похоже, кое-где некроз.
– Ты с ума сошел?! Немедленно иди в больницу!
– Так ведь я в больнице, – хмыкнул Женька.
– Тогда не валяй дурака! Не мне тебе объяснять, насколько это серьезно!
– Ладно, обойдется.
– Да, и не забудь: ты у меня свидетелем.
– Извини, Аркаша, но я не смогу приехать, – тихо сказал Женька. – Работа и все такое.
– И слышать не хочу! Работу – на фиг. И провинцию – на фиг. Деньги, жилье – я все это устрою. Мы же друзья!
– Я подумаю, – сдержанно ответил Женька.
Когда Аркадий позвонил ему в следующий раз, Базаров лежал в больнице. Трубку взяла его мать. Арина Власьевна рыдала, не в силах сказать ни слова.
– Женя, что с тобой?! – разволновался Аркадий, услышав наконец голос друга.
– Все нормально, – сдержанно ответил тот. Но по голосу Кирсанов понял, что у Женьки сильный жар, только что не бред.
– Кто тебя лечит? Чем? Какой диагноз? – забросал Аркадий вопросами Базарова.
– Я сам врач… Я же тебе говорю: все нормально…
«Надо ехать», – решил Аркадий. Катя его поддержала. Хотя сильно расстроилась, что несколько дней им придется провести порознь. Катя была занята примерками, свадебное платье ей шили на заказ. Да и все эти приятные хлопоты, связанные с предстоящей свадьбой, до которой остался всего месяц, занимали сестер. Выбор ресторана, меню, список гостей, концертная программа…
К тому же Катя вдруг неважно себя почувствовала. Внезапно упала в обморок, потом начала жаловаться на утреннюю тошноту. Аркадий с улыбкой выслушал симптомы. В диагнозе он не сомневался. Конечно, в такой момент надо бы находиться рядом с любимой, но и Женьку Кирсанов бросить не мог. Тот, похоже, задурил. Запустил болезнь, разругался с Покровским. Все это странно.
Дяде Аркадий ничего говорить не стал, Нете тем более. Та погрузилась в омут светской жизни и сожалела только о том, что из-за подготовки к свадьбе младшей сестры приходится оставаться в Москве. Нета охотно укатила бы с Кирсановым на Лазурный Берег или на Сардинию. Куда он только пожелает. Вдвоем на вилле, под окнами которой плещется море, в окружении цветущего сада, под небом, бездонно-синим и безоблачным.
«Он будет только мой, и тут уж я сумею себя проявить», – думала Нета, которая прекрасно знала, как расслабляет романтическая обстановка и уединение. Но Павел отговаривался делами, а главное, эта чертова свадьба, которую сама же Нета и затеяла! На которой хотела блеснуть, появившись под руку с ПП и обозначив, таким образом свое право на него. Свадьба – мероприятие семейное. И Анна Одинцова наконец-то вошла в круг избранных, избавилась от позорного клейма. Она больше не черная вдова, а женщина Павла Кирсанова. Никто не смог, а она смогла! Хотя все утверждали, что ничего у нее не выйдет!
Она уже забросила удочку Кирсанову насчет того, что после двух свадеб, одной очень пышной, другой настолько же скромной, неплохо будет и им куда-нибудь уехать.
– Посмотрим, – коротко сказал Павел, но по его виду Нета поняла, что ничего невозможного нет.
Она уже научилась читать по малейшему движению бровей его мысли. По тому, как он ходит, как берет в руки мобильный телефон угадывать степень его волнения, а по тому, как Павел дышит, спит он или же только притворяется. Нета была теперь похожа на гончую, которая взяла след и упрямо лезет на логово матерого хищника, готового при малейшей ошибке порвать ее в клочья. Ей бы остаться на почтительном расстоянии, но нет! Голод слишком велик, он сильнее, чем инстинкт самосохранения.