Отцы-основатели. Весь Саймак - 7.Игра в цивилизацию
Шрифт:
Тексты эти прокручивались круглые сутки. Они обрушивали на беззащитных гарсониан завораживающе вкрадчивую рекламу, и результаты ожидались оптимальные, поскольку для гарсониан любая реклама была в диковинку.
Лемуил оставался в лагере и, заложив руки за спину, мерил шагами берег в глубоком раздумье. Иногда он останавливался и с лихорадочной быстротой записывал осенившие его идеи.
Он пытался приспособить к местным условиям старинный заход, по его мнению беспроигрышный,— «я должен заработать на оплату за обучение в колледже».
Исус Навин и Фаддей
Исус и Фаддей брезгливо от них отказались и уединились, яростно работая над созданием комического ревю, насколько это было в их возможностях.
Например, как сочинять скетчи и анекдоты для инопланетян? Что они считают смешным? Рискованные шуточки — отлично, но для них требуются мелкие подробности сексуальной жизни тех, для кого они предназначаются. Анекдоты о тещах? Опять-таки это требовало информации: в одних местах тещи свято почитались, в других — само их упоминание было верхом неприличия. Естественно, никакого обыгрывания диалектов и жаргона, что следовало приветствовать. Не годились для гарсониан и анекдоты о дельцах — гарсониане, понятия не имевшие о бирже и биржевых нравах, просто ничего бы не поняли.
Тем не менее Исус и Фаддей обескураженными себя не чувствовали. Они забрали у Шеридана все своды сведений о Гарсоне-IV и часами их штудировали, выискивая и анализируя аспекты жизни его обитателей, которые казались подходящим материалом, не сулящим подвохов. Они писали груды заметок, рисовали сложные диаграммы соотношения гарсонианских слов и графики социальной жизни туземцев. Они творили, редактировали, шлифовали. И наконец сценарий был готов.
— Лучше комического ревю не придумаешь,— с убеждением сказал Исус Навин Шеридану,— когда надо расшевелить людей. Приводишь их в хорошее настроение, и они преодолевают свои фобии. И при этом они оказываются в некотором долгу у тебя. Ты подарил им развлечение, и у них не может не возникнуть желания чем-то тебе отплатить.
— Будем надеяться,— сказал Шеридан уныло.
Ибо ничто не сработало.
Жители дальней деревни настолько смягчились, что посетили супермаркет — чтобы поглазеть, а не покупать. Ну просто словно это был музей или выставка. Они прогуливались по проходам, таращили глаза на товары, иногда трогали их, но ничего не покупали и даже оскорблялись, если их спрашивали, не желают ли они что-нибудь приобрести.
В других деревнях щиты сначала привлекли всеобщее внимание. Перед ними собирались толпы и слушали часами. Но они перестали быть новинкой, и больше никто не останавливался послушать. И все по-прежнему игнорировали роботов. Еще более подчеркнуто они игнорировали или отвергали любое предложение продать им что-нибудь.
Лемуил сдался, перестал расхаживать и выбросил свои заметки. Он признал свое поражение — на Гарсоне-IV использовать заход со студентом было невозможно.
Болдуин
Оставалось комическое ревю, и Исус с Фаддеем подобрали исполнителей и начали репетировать. К сожалению, даже Езекии не удалось откопать сменники актеров, но тем не менее получалось у них недурно.
Несмотря на полный провал всех их ухищрений, роботы продолжали посещать деревни, продолжали пытаться продать хоть что-нибудь в надежде, что в один прекрасный день они уловят какой-то намек, какую-нибудь подсказку и сумеют преодолеть барьер молчания и упрямства туземцев.
Затем Гедеон, отправившийся в деревню один, сообщил по радио:
— Тут под деревом такое, на что вам следует взглянуть.
— Такое? — переспросил Шеридан.
— Новое существо. По виду разумное.
— Гарсонианин?
— Вообще-то гуманоид, но не здешний.
— Сейчас буду,— сказал Шеридан,— А ты оставайся на месте, покажешь мне его.
— Оно, наверное, меня видело,— добавил Гедеон,— но я к нему не подходил. Подумал, лучше будет вам за него взяться.
Как и сказал Гедеон, существо сидело под деревом. Перед ним была расстелена сверкающая скатерть, на которую оно уже поставило изукрашенный кувшин, а теперь вынимало всякую всячину из емкости, которая, возможно, была корзинкой для пикника.
Оно было гуманоидом и более привлекательным, чем гарсониане. Тонкие черты лица, худощавая гибкая фигура. Одежда на нем была из пышных тканей, инкрустированных драгоценными камнями. Вид у него был приветливый.
— Привет, друг,— сказал Шеридан.
Гуманоид, казалось, его понял, но улыбнулся с некоторой надменностью, словно появление Шеридана его не очень обрадовало.
— Возможно,— сказал он наконец,— у вас найдется время посидеть со мной?
Его тон недвусмысленно приглашал Шеридана отказаться: спасибо, но, к сожалению, времени у него нет, он торопится.
— Конечно, найдется,— сказал Шеридан,— Благодарю вас.
Он сел, а гуманоид продолжал вынимать из корзинки свои припасы.
— Нам несколько трудно общаться на этом варварском языке,— сказал гуманоид,— Но что поделать! Или вы говорите по-балликски?
— Извините,— ответил Шеридан,— но я впервые слышу про этот язык.
— А я подумал... Он широко распространен.
— Обойдемся и языком этой планеты,— невозмутимо сказал Шеридан.
— О, разумеется! — согласился гуманоид.— Надеюсь, я не вторгся на вашу территорию? В таком случае я сейчас же...
— Вовсе нет. И я рад нашей встрече.
— Я бы предложил вам перекусить со мной, но побаиваюсь. Обмен веществ у вас, несомненно, иной, чем у меня. И мне было бы горько отравить вас.
Шеридан наклонил голову в знак благодарности. Еда, бесспорно, выглядела очень аппетитно. Красивая упаковка, восхитительное на вид содержимое. Ему сразу захотелось есть.
— Я часто прилетаю сюда для...— Он не сумел найти нужного слова на языке гарсониан.
Шеридан пришел ему на помощь.