Отдел странных явлений: Лесоморский детектив

Котенко А. А.

И я решил начать представление. Зайдя в зал, я подтвердил все свои опасения: мои верные приближенные собирались осудить на смерть и сестру, и гостью из будущего. Но в том-то и дело, что только собирались, пока не увидели меня. Воспользовавшись трепетным отношением к явившимся с того света, я получил именно ту реакцию на свое появление, на которую и рассчитывал. Все, кроме Милли и, к моему искреннему удивлению, Анхесенпаамон, не попадали в обморок только благодаря счастливому случаю. Эйе, воцарившийся после моей гипотетической смерти на троне, сел на стул, разинув рот. А его приближенные с нескрываемой дрожью стояли рядом.

— И что я вижу? — окинув презрительным взглядом всех

присутствующих, поинтересовался я. — Почтенные господа собираются придать смерти прекрасных женщин?

Ответом мне было невнятное мычание, бормотание и сбивчивая речь. Никогда не думал, что Эйе станет заикой.

— Я приказываю отпустить их! — ткнув в сторону Анхесенпаамон и Милли, резко заявил я, а потом добавил. — Этот приказ исходит от Озаряющего Пути, и я прибыл сюда по его наставлению.

Стража, пленившая девушек, покорно развязала им руки и отошла в стороны. Но пока Милли и сестра не успели убежать без меня, я продолжил свою заготовленную за время поисков девочки речь:

— А еще Тот открыл мне пророчество о жизни в Кемете и просил передать вам свиток с мудростью.

Я вынул из-под плаща левую руку и показал дар богов, что написал вовсе не нетеру, а Юля Шаулина, долгими кеметскими ночами скучающая по Москве и тем, кто в ней остался.

— Опять?! — Эйе уже смирился с появлением меня из мира мертвых, и общался со мной словно с живым, причем намного ниже его стоящим.

Да, в детстве я притащил ему из сна запись о моем незавидном будущем, начертанную на рулоне туалетной (как я недавно понял) бумаги, выдав это за мудрость богов. Если бы советник знал, для чего предназначен этот тончайший папирус, да он бы меня с этой мудростью совсем не принял, выпорол бы и оказался б прав. И теперь я снова перед Эйе, он владыка Двух Земель, а я артист, изображающий вернувшегося из царства Осириса предшественника. И опять у меня в руке некий манускрипт с мудростью. К счастью, на этот раз написан он на дорогом кеметском папирусе. Формулы и всяческие модели, названные латинскими буквами будут не понятны правителю и его приближенным, поэтому их Юля оставила при себе, ровно как и графики с диаграммами. Воспользовавшись ими, люди из будущего смогли бы с легкостью отрегулировать жизнь. В древности ж, где о статистике никто не знал, приходилось все выводы представлять текстом, якобы написанным богами.

Фараон все-таки взял у меня свиток. Оно и к лучшему. Юля знала, что делает. Ей доведется стать владычицей вместе с Менпехтира, и она уже сейчас готовила страну к предстоящим большим реформам. Кто бы знал, что слава ее внука, Рамсеса Второго, просчитала настолько заранее, и успех великого завоевателя заключается не только в его личных качествах и развитом интеллекте, но и в знаниях, которые на три с половиной тысячи лет младше этого города!

Так, миссия моя во дворце практически окончена. Осталось только красиво удалиться, забрав девушек. Не то придут в себя ошарашенные великие мужи, и снова вздумают расквитаться с моей любимой сестрой.

— Я забираю их с собой! — безапелляционно заявил я, беря девушек за руки.

Пусть думают, будто сошел из царства мертвых некто и увел пленниц. Необъяснимо и странно, не скрою. Но действенно! Эйе и Хоремхеб охотно кивали, поддерживал их и Менпехтира со стражниками. Расскажет великий муж о произошедшем своей супруге, нелегко придется Юле скрывать улыбку на лице, чтобы не выдать меня.

Но мой спектакль сорвался на самом неподходящем месте.

— Теплый… как… живой! — прошептала Анхесенпаамон, чуть ее пальцы коснулись моей ладони.

— Самозванец! — тут же среагировал кто-то из стражников.

Но я, не обращая ни на кого внимания, рванул из зала, таща за

собой сестру. Милли, поняв, что это единственный способ сбежать от опасности, припустила следом. Тайный лаз слишком далеко, но если хочется жить, придется забыть о заканчивающихся силах и бежать, не оглядываясь.

— Анх, я жив! — бросил сестре я.

— Но как, тело же…

— Поддельное, — хихикнул я, забирая направо.

Чуть не выпустив руку Анхесенпаамон, я на мгновение остановился, чтобы посмотреть в глаза сестре. Плюнув на руку, я провел ей по лицу, показывая, что белая пыль — всего лишь грим.

— Как… почему…

— Потому что потому окончается на 'У'! — крикнула Милли, пробегая мимо нас.

Нет, от стражников просто так не уйти. Приложив руку к стене, я создал крепкую Цепь Справедливости и натянул ее будто веревку поперек коридора. Небольшая фора, но ее должно хватить, чтобы мы скрылись в погребе и ушли по тайному ходу незамеченными.

Мой расчет оказался верным, и только когда я, выдохшийся, прислонился к холодной стене лаза, я позволил себе отдышаться. Сестра крепко держала меня за плечо обеими руками, а Милли стояла рядом.

— Неб, я царица, наследница престола, я не могу вот так взять и сбежать! Как ты! Предатель!

— У меня не было выбора, — не глядя ей в глаза, буркнул я.

Янсен затаилась, словно мышка, и не лезла в наш разговор.

— Выбор есть всегда, — заявила Анхесенпаамон, но не выпускала из своих объятий брата-предателя.

— И я его сделал. Я люблю Маш-шу, и хотел ее спасти. Я не знал, что из-за этого окажусь в ее мире и не смогу надолго вернуться на родину.

Мы повязаны с Юлей Шаулиной. Оказывается, нас с ней перепутали в Лесу Судеб и направили не в те временные плоскости. Получается, чтобы жить долго и счастливо мне суждено было родиться в 1987 году по летоисчислению, принятому в Москве, а Юле, соответственно, предстояло появиться на свет в одной из богатых семей в третий год правления Эхнатона и позже стать супругой Менпехтира. Когда боги устранили ошибку, мне не дозволялось появляться в Кемете, а ей, соответственно в Москве. Девушка составила письмо для отца, которое я берег как зеницу ока. Ведь если мне не удастся отдать это послание Викторовичу, он поднимет на ноги лучших сыщиков города, и ему в результате откроется не самая приглядная истина. Юля в письме не говорила всей правды, однако из содержания было ясно — в Москву она уже не вернется, поэтому и желала всем счастья и удачи. Жаль, что в сборщик картинок девочки из лагеря не получилось сохранить изображение Шаулиной и ее сына. Отец был бы счастлив увидеть дочь и внука.

— Ясно, — прошептала Анхесенпаамон, выслушав все это.

И в ответ на пересказ недавних событий из моей жизни, она с грустью доложила о том, как ждала Его высочество Заннанзу из Хатти, что Эйе приказал уничтожить принца на кеметской границе и сам женился на молодой наследнице престола.

— А сегодня решил убить?

— Потому что перехватил мое следующее послание императору, — созналась сестра. — И теперь я не знаю, что и делать. Ясно, что мне не жить в этом городе. А в другом тоже не получится. Я не могу одна без слуг. Слишком заметно будет, если я уеду.

Все верно, Анхесенпаамон теперь со мной. Я-то сейчас отправлюсь в сказочное Лесоморье на поиски Ивана и неугомонной вампирши, а сестра… Она погибнет в Уасете, как только стража найдет ее. Оставалось одно — взять ее с собой в другой мир. Насколько комфортно будет себя чувствовать там избалованная дворцом женщина, я не представлял. Но единственная надежда на спасение — уговорить сестру пойти следом, куда бы то ни было.

— Брат, ты не оставил мне выбора, — буркнула она, выслушав мое предложение.