Отдел странных явлений: Обмануть Богов
Шрифт:
— Ты такой храбрый… — прошептала девочка, словно забыв, что вслух говорить опасно.
'Я боюсь больше тебя, — вздохнул Ваня, крепче сжимая подругу в объятьях, — только если я струшу, Машка, сестра моя, перестанет меня уважать'.
Промедление смерти подобно. Мальчик схватил девочку за запястье, но та и сама уже знала, что делать. Дети бросились за очередное дерево. Шелест сминаемой под копытами травы настигал, и Ваня, и Юля боялись обернуться и встретиться с ужасающим сверканием красных глаз мифического существа. Дети просто знали, что кентавр следует за ними, ища возможность пронзить
Ваня, чисто интуитивно вдруг пригнул голову, и пущенная стрела с белым оперением вонзилась в дерево, под прикрытие которого они с Юлей бежали. Вдруг девочка опустилась на колени, и ее охватило сияние, Ваня зажмурился, а когда он открыл глаза, то увидел, что между ними и кентавром стоит призрак из далекого прошлого, держа в обеих руках по кинжалу.
— Ты?! — удивленно спросила Юля, глядя в спину призраку.
Парень бросил в ее сторону беглый взгляд, чтобы не упускать из вида кентавра.
— Не в моих интересах, чтобы хранитель моей силы был убит какими-то жуткими монстрами! — нахмурился древний парень и сделал шаг к опешившему от появления нового действующего лица кентавру.
Тот быстро вышел из ступора и выстрелил в призрака. Ваня с Юлей, дико крича, вжались в ствол дерева, через считанные доли секунды куда вонзилась пущенная мифическим красавцем стрела. Прямо между головами детей.
Древний лишь ударил кулаком по зеленому панцирю и кинулся в ноги кентавру.
— Как это? — ахнул Ваня.
— Он же привидение, — улыбнулась Юля.
Ясно, что кентавру теперь не было ни малейшего дела до детей. Все внимание пришлось заострить на проворном неуязвимом юноше, чьи кинжалы, несмотря на призрачность своего владельца, ранили вполне реально. Парень, кувыркнулся под ногами мифического монстра, оставив на его теле несколько порезов. Пока кентавр не успел сообразить, призрак ловко вскочил ему на спину и попытался вывернуть руки нападавшего на детей.
— Кто ты? — прошипел сквозь зубы кентавр, но в ответ его мышцы сковала ноющая боль, что пришлось разжать пальцы и выпустить лук.
— Фух, кажется, пронесло, — вздохнула Юля, когда поняла, что призрак не отпустит обидчика.
— Считай, что нам повезло, — перевел дух Ваня. — Если бы не твой призрак, нас бы точно продырявили.
— Да… — многозначительно протянула девочка.
Но расслабляться было рано. Кентавр, издав боевой клич, резко встал на дыбы, чуть не сбросив со спины противника, и кинулся вниз по склону. Интересно, на что рассчитывал монстр, выбегая к людям, некоторые из которых из праздного любопытства пристально смотрели в сторону леса. Свист стрел не мог не привлечь внимания. Вряд ли он ожидал, что обычные смертные снимут у него со спины древнего призрака, обхватившего кентавра за грудь и приставившего кинжал к горлу.
— Идем отсюда, вдруг их тут больше одного, — шепнула другу Юля.
Он согласно кивнул, и дети поспешили к электричке, где все еще продолжался разбор завала, но шелест травы за спиной, заставил их обернуться.
— Блин, — прошипела Юля.
Кентавр, на этот раз не вооруженный, но с не менее злобной гримасой на лице и не менее жестоким взглядом налитых яростью глаз, медленно шел к ним.
— Сбежать хотите? —
Дети не успели вскрикнуть, как кентавр закинул их на спину, и резво поскакал вниз, но не к электричке, а немного в сторону вслед за измученным другом, которого призрак успел изрядно исцарапать и вымотать.
— Нам туда не надо! — орала Юля, пытаясь колотить ухватившего ее прекрасного с виду принца по сивому крупу.
— Откуда лошади? — раздалось со стороны разбиравших завалы, и девочка поняла, что обыватели не видят истинной сущности кентавров, им представляется, что мимо скачет два взбесившихся коня.
— Мне велено убить одну малявку, не знаю кого из вас, поэтому я уничтожу обоих! — фыркнул кентавр, когда он был уже метрах в трехстах от поваленного дерева, и остановился.
Он поднялся на бетонное сооружение, ограждающее железную дорогу. Несколько метров вниз — галька заброшенного пляжа. Не так высоко, но можно упасть и разбить голову. Насмерть. Дети тяжело вздохнули, но выхода из сложившейся ситуации они придумать не могли. Призрак взял на себя одного убийцу, он не подозревал о существовании подмоги.
— Мы не собираемся подыхать! — рявкнула Юля и что есть мочи укусила кентавра за руку.
Но то ли у того кожа была как у слона, то ли еще что, только конь-человек совсем никак не прореагировал на укус. Словно маленького беспомощного котенка, он отшвырнул девочку в сторону, а потом ловко подхватил ее за шиворот.
— Последнее желание не положено, — холодно заметил кентавр, вытягивая руки над обрывом.
Ваня, сощурившись, считал метры до гальки, рассчитывая, как следует сгруппироваться, чтобы не поломать ноги и не разбить голову. Если все удастся, он еще сможет противостоять врагу. Остается спасти Юлю. Нет, сначала надо выкарабкаться самому, а затем помогать товарищу. Странному принципу учили в школе — погибнуть, но спасти друга. В данной ситуации это не представлялось возможным. Если Ваня умрет в бою, он никогда уже не поможет Юле. А ее древний призрак тоже себе на уме, приходит на выручку только если ему очень сильно захочется.
Мальчик смотрел вниз. Не так высоко, спастись реально… Он зажмурился и попытался привести мысли в порядок.
'Юля, ты меня слышишь? — ему уже казалось, что он научился передавать догадки своей подруге-волшебнице.
'Что будем делать? Это конец! — полный безнадеги голос раздался в голове у мальчика.
'Если мы живы, не конец! Подумай о своем древнем покровителе! Только ты можешь спасти его от неведомого нам несчастья! Ты не разобьешься! — Ваня сам с трудом верил в хороший исход, круглые камушки пестрой россыпью лежали внизу.
Еще мгновение, и дети окажутся там.
Пальцы кентавра медленно ослабили хватку. Все снова показалось происходящим в замедленном кино. Ваня зажмурился и закрыл руками голову. Следующее, что он почувствовал — боль в ступнях, очутившихся на камнях. Ему удалось приземлиться на ноги. Коленки дрожали, мальчик осел и с облегчением вздохнул. Перед ним, рыдая, сидела Юля. Ее правое бедро было разбито, и девочка не могла идти, но радость от того, что она осталась жива, оказалась намного сильнее нахлынувшей боли.