Отделённые
Шрифт:
— Странно, если Твари здесь, — сказала Мильхэ, когда они покинули Сизый Дол.
Фаргрен сомневался, что селяне разглядели в одном из наёмников эльфийку. Для этого её надо было вытряхнуть из плаща, но кто бы осмелился на такое? За подготовкой отряда никто не наблюдал, поэтому местные не увидели ни серебристых волос, ни дрекожи, ни эльфийской чешуи, при взгляде на которую даже Геррет завистливо вздохнул. Если на айсенские доспехи достаточно было найти кучу денег, то чтобы иметь броню Детей Леса, требовалось быть одним из них.
—
— Чащи близко, — беззаботно ответил Рейт и пожал плечами.
Его легкомыслие рядом с этой ледяной ведьмой казалось почти смертельным.
— Не настолько они близко, — возразила она. — Я бы сказала, даже далеко. Тварей не должно быть здесь. Они не выходят из леса просто так.
Ух, как бы от такой длинной речи снег не пошёл!
До следующей крупной деревни было не очень далеко, но распутица сделала своё дело: за день отряд одолел только половину пути. Оказалось, между Пеньками и Сизым Долом дорога-то была ещё ничего! После Дола же стала как дерьмо жнеца после льняных подштанников зазевавшегося наёмника. Так шутили сами наёмники. На деле никому, конечно, не приходило в голову выяснять, как влияет на пищеварение жнеца не совсем натуральный рацион.
В конце концов Горбушка проявил чудеса строптивости и благоразумия и отказался идти дальше. Отряд подумал и решил остановиться на ночлег. В рощице недалеко от дороги Мильхэ возвела для них ледяной купол и тут же улеглась у одной его стенок. Будто приморозилась. Приморозилась и оставила все заботы по обустройству лагеря на четверых напарников.
Вечер они скоротали, поедая нехитрый ужин и болтая о разных наёмничьих делах.
— А может она такая, потому что некому её растопить? — высказал очередное предположение Рейт.
Фаргрен надеялся, что Мильхэ этого не слышала.
— Хочешь рискнуть? — спросил Геррет, хмуро поглядывая на ледяное убежище, в котором им предстояло ночевать.
И огненных дел мастеру это явно не нравилось.
Сегодня он ел как два Рейта. Фар даже удивлялся, что в Геррета столько влезает. Но очень может быть, завтра им придётся драться. А откуда огневику брать силы для своих фокусов?
— М-да, Гер, в походе оборотня прокормить проще, чем тебя, — хохотнул Лорин, глядя на жующего коротышку.
И знать не зная, что рядом сидит живое опровержение этой глупой байки — Фаргрен ел как обычные люди. Ладно, планируя четырёхлапный переход на несколько дней, оборотни могли наесться впрок, как волки, и не тратить потом время на поиск еды. И редко кто так делал. Если бежать несколько дней по дремучим лесам, где нет людей, то да, это того стоило. Но даже из Эвенрата Фаргрен приехал верхом, а не волком прибежал. С людьми жить — по-людски и вы... всё делать.
— Завтрак съешь сам, обедом поделись с маагеном, и ужин отдай ему же, — изрёк Рейт известную чащобно-наёмничью мудрость и приторно-ласковым голоском спросил: — Добавочки, Гери?
Тот
— Ведьме бы тоже поесть, — тихо сказал он, протягивая чашку.
— Ну, ей-то не так надо, как тебе. — Рейт заботливо подлил Геррету похлёбки, выловив кусок мяса пожирнее. — И ей надо беречь свои, э-э-э, плоскости.
Все тихонько посмеялись.
— Да ладно вам. Может, её эльф любит нежиться на ледяных равнинах? — предположил Фаргрен.
— Думаешь, найдётся такой любитель? У такой-то ведьмы? — скривился Геррет. — Она, наверное, нестабильник. Они всегда худющие, будто год голодали.
Было похоже на правду. Хотя разницу между маагенами и нестабильными генасами многие не до конца понимали. И те и другие способны брать силу из собственного тела. Из-за этого ели много. Но маагены могли обойтись без этого. А нестабильники поддерживать постоянный уровень силы по-другому не умели. Поэтому встретить жирного огневика хоть и редко, но можно было, а нестабильника — нет. А вот у стабильных иллигенов, ферагенов и аирогенов так дополнять силу почти не получалось, сколько бы они ни ели.
— Почему нестабильники всегда худые-то? — решил воспользоваться случаем Фар и спросить у единственного «учёного» среди них четверых.
— Себя жгут, — прочавкал Геррет.
— Ну, так и ты тоже, потому и ешь. Не могут они, что ли, есть побольше?
— Это сложные процессы. Так просто не объяснить. Я могу использовать то, что не успело стать частью моего тела навсегда. А для нестабильников таких ограничений нет. Могут жечь всё. И жгут.
— Проще говоря, — с умным видом произнёс Рейт, — нестабильник жжёт жир, а мааген — дерьмо!
От такого жутко научного объяснения Геррет скривился, а все остальные было расхохотались, но тут же притихли. Не хватало ещё призвать ледяную ведьму.
Вопреки опасениям, ночь прошла спокойно. Для всех, кроме Фаргрена — ему опять приснился старый кошмар, вырвав из сна и бросив в холодный пот. Фар снова увидел изувеченное тело матери, под которым лежала младшая сестрёнка с широко раскрытыми глазами. Будто мёртвый котёнок под придушенной кошкой. И кровь повсюду.
«А где был брат? — подумал Фаргрен. — Кажется, в сенях...»
И тут же опомнился, не давая себе увязнуть в кошмарных образах.
Но как он не понял, что котёнок не погиб? Ей было четыре года тогда. Такая кроха — и выжила. Ну не чудо ли? Какая она сейчас?
Попытавшись заснуть ещё раз, Фаргрен снова увидел тот же сон, но теперь сестра смотрела на него, и в глазах её застыло осуждение, разодравшее сердце будто когтями. Он бросил её. Маленькую, израненную... Одну. И никак не помог.
Больше заснуть у Фара не получилось, а потому он сменил Лорина, стоявшего на страже. И даже не стал будить Рейта, который был следующим на часах. Утром тот поворчал, но, кажется, только для приличия — уж таким довольным он выглядел.