Отдельные мысли
Шрифт:
Можно ли идти по жизненному пути, не прикладывая рук? Только на четвереньках.
Некролог философа: ворочая глыбы мироздания, он неосторожно провалился в трещину.
Сколько ни грей Северный полюс, Южным он от этого не станет.
Я верую в невидимого Бога — но только потому, что никогда Его не вижу.
Внутреннее «я» не нуждается в доказательствах.
О чем думает ежик, глядя на гиппопотама? «Мне бы такие зубы — и можно смело побриться!»
О чем думает заяц, делая петли? «Все-таки, я — зигзаг на пути эволюции».
Основа чувства свободы — сослагательное наклонение: мне бы в руки перо — уж я бы написал!
Сколько уже лет я недоволен миром! А он упорно этого не замечает.
Пытаясь вписаться в исторический процесс, он брал на себя роль дезодоранта.
И на свалке Устаревших Мыслей можно, если покопаться, нарыть себе кое-что на пропитание.
Сожалею ли я о прожитой жизни? О прожитой — нет, об остальной — печалюсь нередко.
Хороший писатель тот, чью новую книгу читателю всегда страшно раскрывать: а вдруг она окажется хуже предыдущей?
… а разница между нами — прямо-таки архетипическая: я люблю красиво одетых женщин, а ты — уродливо голых мужчин.
Видимо, старею: пугающие образы прошлого начинают окрашиваться в розовые тона.
Твой образ заполняет меня целиком, поэтому тебе лично пространства в моей душе, увы, не осталось.
Видимо старею: мысль о мудрости перестает вызывать живое отвращение.
Что такое благородство? Это способность забить мощный гол в ворота противника, а потом самолично их заштопать.
… он любил ее без прикрас, но с аккуратно вычищенными зубами.
Очень нескромная женщина: стоит ей появиться рядом со мной, крокодил моего Тщеславия тут же раздувается и начинает бить хвостом.
… очень загадочная женщина. Ничего не понял, но влюбился сразу.
Открывать тему нужно так же, как и лицо восточной женщины, а закрывать — как разводиться с западной.
Вот чего еще не скоро добьются программисты — это чтобы компьютер, подобно человеку, думал только о деньгах!
Он очень любил ее. И когда она ушла из его жизни, посвятил ей множество прекрасных стихов, — но
Неужели Мировой Разум тоже думает мозгами?
Двадцатый век превратил еврейский вопрос в восклицательный знак.
Там, где сейчас мужество, когда-то было предательство.
Я не отвечаю вопросом на вопрос. Я отвечаю вопросом на ответ.
Таракан шевелит усами не в задумчивости, а от безысходности.
— Скажи мне, только честно…
— Можешь не продолжать.
Лучшие мои сны — истинные произведения искусства; а дневная жизнь — не более, чем их критический разбор.
Слово, вылетевшее изо рта — воробей, а положенное на бумагу — каменный блок, обычно плохо отесанный.
И, как обычно по вечерам, приходит ко мне мое одиночество — мягкое, пушистое, безнадежное.
Истинный поэт не может быть начальником: ему служат слова, и ничто меньшее его не устроит.
Из характеристики: «Физическое тело не относится к числу его сильных черт».
Его стремление к женщинам не может быть объяснено половым инстинктом: оно абсолютно.
Бог дает человеку не по вере, а по духовному уровню.
Молитвы, медитации и мантры не влияют на духовный рост человека. В лучшем случае они расширяют ему возможности такового.
Читатель совершенно напрасно полагает, что ему удастся уйти от моих афоризмов целым.
Если мысль не дотягивает до афоризма, это еще ничего; плохо, если афоризм не дотягивает до мысли.
Абсолютное оружие неуничтожаемо и невоспроизводимо.
Будь у подводной лодки плавники, она все равно не сможет ими правильно шевелить.
Не каждый умеет противостоять воле Божьей.
Борьбу с эгоизмом следует вести в одиночку.
Целью военных мемуаров является не восстановление истины, а вторичное уничтожение противника.
Красота, конечно, оружие, но все же не атомное.
Если у художника нет внутреннего мира, он изображает объективную реальность.
В чем болезнь моего времени? Невроз материализма с атеистической симптоматикой.