Отдых не для слабонервных
Шрифт:
Сзади к домику прачечной примыкало деревянное строение – не то сарайчик, не то веранда.
– Это черный ход… – прошептала Надежда. – Открывай потихоньку и не шуми, застанешь их тепленькими…
И буквально впихнула рыжую в дверь. Никакая это была не веранда – просто обычная кладовка, стояли там ведра, метлы, лопата для снега. И не было никакого хода в прачечную, в чем Надежда опять-таки убедилась заранее. Она вообще была женщиной предусмотрительной и очень организованной.
Убедившись, что рыжая на месте, Надежда быстро закрыла дверь и заперла
– Эй, ты чего? – Рыжая толкнула дверь. – Ты сдурела, что ли? Открой!
– Ничего страшного, посиди тут пока, я тебя после выпущу, – сказала Надежда, для верности подпирая дверь очень кстати подвернувшимся чурбачком.
И удалилась, не слушая возмущенные крики рыжей.
Собственно говоря, на этом ее часть плана была завершена, и она могла с чувством выполненного долга вернуться к себе в коттедж, дожидаясь завершения операции. Однако Надежду точил какой-то червячок, она беспокоилась за судьбу дела в целом и решила на всякий случай заглянуть в коттедж объектов «М» и «Ж», чтобы посмотреть, как обстоят дела у Мухина.
К коттеджу она подошла с задней стороны, два раза постучала в дверь условным стуком, не дождалась ответа и тихонько проскользнула внутрь.
Мухина она не увидела, хотя результаты его деятельности были очевидны: в гостиной все оказалось перевернуто вверх дном, и скорее всего, неоднократно. То же самое творилось и в спальне: одеяла и простыни сорваны с кроватей, матрасы перевернуты, ящики из прикроватных тумбочек выдвинуты. Детектива не было и здесь.
Мухина Надежда нашла в ванной комнате. Ноги его торчали из-под ванны, оттуда же доносилось яростное пыхтение, перемежающееся негромкими ругательствами.
Услышав или скорее почувствовав присутствие Надежды, Мухин вылез из-под ванны и уставился на женщину в явном раздражении.
– Вы что здесь делаете? – осведомился он сухо. – Вы свой объект обезвредили?
– Так точно!
– Ну, так отправляйтесь к себе в коттедж и ждите! Так ведь было предусмотрено планом?
– Да я просто подумала, что вам может понадобиться помощь… – протянула Надежда, оглядывая помещение.
– Помощь? – саркастически переспросил детектив. – И чем, интересно, вы мне можете помочь? Вы что, умеете проводить профессиональный обыск помещения?
– Нет, но… – Надежда замолчала.
– А если нет, так идите к себе! – прошипел Мухин. – Не путайтесь под ногами!
– Но вы, кажется, пока ничего не нашли…
– Так я еще и не закончил!
– Да, но время поджимает… Василий… то есть объект «М», того и гляди, достанет какую-нибудь тряпку и сбежит из сауны, а вы тут еще… не закончили…
– Так вот и не мешайте мне! – рявкнул детектив. – Чем меньше вы будете мешать, тем скорее я сделаю свое дело! Кажется, я понятно выразился?
– Да, конечно, я сейчас уйду… – проговорила Надежда, но даже не сдвинулась с места. Она разглядывала флаконы и тюбики с косметикой, расставленные перед зеркалом.
– Вы все еще здесь? – процедил Мухин.
– Ухожу-ухожу! –
– Думайте в другом месте!
– Да, конечно… но все же… Люся, то есть Анна, то есть объект «Ж», она ведь рыжая? То есть выкрашена в рыжий цвет?
– Да, и что? – переспросил Мухин, насторожившись.
– А то, что она должна пользоваться шампунем для окрашенных волос. А у нее тут какой стоит?
– Какой? – переспросил детектив, уставившись на флакон, и сам же себе ответил: – Обыкновенный…
– Вот именно! – торжествующе воскликнула Надежда Николаевна.
– И что из этого следует? – осведомился детектив.
– Ох, сразу ясно, что вы не женщина! – неодобрительно проговорила Надежда. – Будь вы женщиной, вы бы, конечно, не задавали таких глупых вопросов!
– С тем, что я не женщина, не могу не согласиться, – ехидно усмехнулся детектив. – Ну, так поясните мне, в чем дело?!
– Дело в том, что ни одна нормальная женщина не станет пользоваться таким шампунем, если у нее окрашенные волосы! Краска сойдет, и вся ее конспирация пойдет насмарку!
– И что отсюда следует?
– Отсюда следует, что она этим шампунем не пользовалась и пользоваться не собиралась!
– А для чего он тогда ей нужен? – протянул детектив, и на лице у него начало проступать понимание.
– Вот именно – для чего? – подхватила Надежда. – И почему он стоит на самом видном месте?
– Потому что на то, что стоит на самом виду, никогда не обращают внимания! – радостно закончил Мухин и схватил с полки флакон с шампунем.
Он отвернул крышечку флакона, перевернул бутылку вверх дном, потряс…
Из флакона ничего не выпало, ничего не потекло. В нем не было никакого шампуня – но не было и ничего другого.
– Кажется, мы с вами рано радовались… – разочарованно проговорил детектив.
– Или не рано, – возразила Надежда и отобрала у него флакон. – Помню, в далеком детстве к нам в школу приехал передвижной цирк. Там были гимнасты, дрессированные собачки и фокусник. Цирк был так себе – гимнасты во время исполнения номера чуть не попадали на пол, собачки выполняли трюки через раз, да и то неохотно, у фокусника тоже все получалось через пень колоду. Он открыл ящик, положил в него букет искусственных цветов, закрыл, помахал волшебной палочкой, снова открыл – букета не было, но мы почти сразу заметили, что у этого ящика двойное дно…
– К чему вы все это мне рассказываете? – удивленно осведомился Мухин.
– А вот к чему. – Надежда Николаевна взялась левой рукой за дно флакона, а правой повернула флакон по часовой стрелке. Дно отделилось, и оказалось, что у флакона – двойные стенки, и между внешними и внутренними стенками находится свернутая в трубку тонкая стопка документов.
– Вы не это случайно искали? – с самым невинным видом спросила Надежда.
Прежде чем ответить, детектив развернул документы и несколько минут внимательно их просматривал. Судя по всему, осмотр его вполне удовлетворил.