Отдых с замурчательными осложнениями
Шрифт:
Папа тоже впечатлился торжественностью момента. Я думала, сейчас он скажет, что верит им, однако отец, оглядев стоявших на коленях гигантов, строго уточнил:
— А в чьих руках конкретно?
Ой! Не успела я что-либо объяснить, мрархи ответили хором:
— В наших!
— Два надежных парня — это хорошо, но кто жених-то?! — наседал папа.
— Э-э… — попыталась я сменить тему, только как это сделать, не придумала, зато мрархи гордо отчеканили:
— Мы!
От такого поворота папа оцепенел. Для терузца подобное немыслимо! Испугавшись, что
— У них такие обычаи! Это нормально! Это… — папа сжал мою ладонь, останавливая. А значит, предстоит серьезный разговор.
— Это не по-человечески! — закачал он головой, набирая в грудь воздуха для тирады. Однако Лейн поднял голову и отчеканил:
— Мы мрархи.
Несколько мгновений он и папа испепеляли друг друга взглядами.
Да, для папы это дикость, шок, но нельзя мой выбор перекладывать на чужие плечи. Как бы папа ни сердился, виновата в этом я. Поэтому закрыла глаза и призналась:
— Они уважали мой выбор, папа. Это я приняла их. И Лейн, и Карс дороги мне. Да, звучит странно, однако мы семья. Забота друг о друге позволила нам выжить. И пусть меня осудят все на Терузе, я не откажусь ни от Лейна, ни от Карса!
Папа молчал. Я наблюдала, как ходит его кадык, как он дышит, и нервничала все сильнее, как вдруг он грустно выдохнул:
— Вот и выросла моя дочь.
— Но я по-прежнему, даже сильнее, люблю тебя, маму и Эльку. Мне жаль, что расстроила тебя, — я уткнулась носом в папину шею.
— Это все ерунда, Солька, — прошептал папа. — Ты жива — это главное. А остальное переживем. Просто после предательства Олсена я одного жениха не мог бы принять, особенно так быстро, а уж двух… Ну да ладно. Но! — Грозно стиснул он кулак. — Обидите мою дочь — я вашу гордость — ух! — Показал, как поломает хвосты.
Я испугалась. Это же явная угроза, оскорбление, но… Глаза мрархов озорно засияли. Их приняли. И они приняли папу, потому что он хороший. Сидит на моих коленях, едва достает рослым мрархам, склонившимся перед ним, до груди, а обещает им сделать «ух»! И даже не боится! Вот такой мой папка! И такие мои мрархи!
— А, может, поедим? — предложила, чтобы закрепить зарождающую симпатию. Ведь совместная трапеза по древней традиции должна укрепить наши отношения. Однако Лейн качнул головой.
— Чуть позже, Малышка. Пока обсудим план…
= 47 =
Сола
— Можно сидеть и ждать, когда до Терузы доберется серомордый, а можно… — Карс запальчиво рассказывал план, но увидев, как папа изогнул брови, замолк.
— Пап, верийцы серокожие. Когда злятся и нервничают — синеют. Если в ярости — почти чернеют, — я вмешалась, чтобы объяснить мрарху, что отец не сомневается в его плане — просто каждая новость о косможителях, обидевших его дочь, воспринимается им особо остро. Заодно приободрила ранимого Карса. Вижу же, как он старается. — Карси, для папы все в новинку, и он, желая вникнуть в каждую деталь, уточняет мелочи. Продолжай, пожалуйста! — И улыбнулась ласково.
Карс отозвался
— Я не хотел перебивать. Простите, Карс.
Глаза довольного Карси поменяли цвет на желтоватый, он кивнул, принимая извинение.
— Лейн придумал хороший выход. Но если у вас, Римит, останутся вопросы, спрашивайте.
Теперь кивнул папа. И мы продолжили обсуждать план.
***
Мрархи решили, что сидеть и ждать подлости серомордых, опасно. Тем более что есть возможность действовать. И действовать законными способами.
Надо всего-то известить коммАндера о планах Диа-ара. Что и было сделано.
Имеющееся на «Новом Нырке» оборудование позволило установить связь со Светлой галактикой, после чего уговорить коммАндер, тоже затаившего на наглого верийца злость, не составило труда — трехглазый обрадовался подвернувшейся возможности поквитаться с клеветником.
Услышав, что вериец направляется к человеческой базе, явно для незаконного контакта, он довольно сощурил темные глаза.
— Донесение принято. Вылетаем. Как раз успеем нагнать нарушителей, — отчеканил воодушевленный коммАндер, уже предвкушавший возмездие.
Мы же выдохнули с облегчением. Однако прежде чем отключиться, он оглядел мрархов, меня, стоявшую рядом, и очень настоятельно посоветовал: — Надеюсь, у вас, Мраури, и вашей невесты, хватит ума держаться от человеков на предписанном кодексом расстоянии, чтобы не подвергаться опасности.
— Мы четко следуем кодексу, коммАндер, — отрапортовал Лейн. — Ждем вашего прибытия! — Отсалютовал ударом кулака по месту, где обычно у интрокопов находится эмблема отдела, и отключился.
После тишины, наступившей в каюте, голос папы, вышедшего из укрытия, звучал особенно громко:
— Ребят, а не слишком ли вы рискуете? Мы с этими гадами сами можем справиться.
— Со смертельным вирусом не справитесь, пап, — ответила я. — Наш дрон, тщательно дезинфицированный, запросто миновал все защиты Хранилища и пробрался в поселок по вентиляционной камере.
У отца вытянулось лицо.
— Не веришь?
Конечно, верил. Знает же: я не люблю лгать, но принять сведения, что в технологиях косможители ушли от нас, потомков землян, далеко вперед, ему тяжело.
— Нырок, — обратилась тогда я к бортовому помощнику. — Включи камеру.
С потолка опустился экран, и мы увидели, как дома мама, тетя и заплаканная Элька сидят за столом и делают вид, что едят. У всех носы красные. Полные тарелки ридноты с подливой, которую они старательно перемешивают магневилками. Они будто навсегда попрощались с отцом. Удручающее зрелище.
— Надо им сказать, что с нами все в порядке, — расстроенный папа покосился на мой грустно висящий хвост, на мои пригнутые от расстройства уши и вздохнул.
— Хотя бы, что ты жив и невредим, — вздохнула я. — А потом, когда все уладится, расскажем про меня. Я покажусь им по связи — фильтр сделает меня прежней, и все получится хорошо.