Отдых с замурчательными осложнениями
Шрифт:
При нашем появлении они затихли. Только роскошные наряды продолжали переливаться и притягивать взгляд. Конечно, это очень красиво, но от буйства красок и яркого света у меня закружилась голова.
— У нас новенькая! — прокричала Мокуана. — Мир третьего класса. Не агрессивна, но лучше быть настороже! Приглядывайте за ней. — И уехала обратно, оставив меня один на один с неприветливыми инопланетянками, которые обступили меня плотным кольцом.
= 8 =
— Какая
Ну и раса! Мало, что злюки, так еще истеричные. И вообще, у нее самой на щеках красовались какие-то наросты, которые, на мой взгляд, уродливые, но я же не кричу об этом. Оглядела нахалку исподлобья и крепче сомкнула губы, чтобы сдержаться и не наговорить в ответ грубостей, вот только мою мимику коназы не поняли — занервничали:
— Она угрожает!
— Какая дикость!
— И такую в приличное заведение! — посыпалось со всех сторон. — Нет-нет, я буду искать другое место!
Кольцо вокруг меня сужалось — я приготовилась защищаться, но над нами вспыхнул экран, с которого Мокуана сердито пробулькала:
— Хво-атит трепаться! Я все вижу и слышу. Так что, Сеа-ойя, на сле-адующей остановке по-акинешь Рай!
— Но, Мо-акуана! Я не это имела в виду! — живот коназы, усомнившейся в выборе начальницы, судорожно задергается. А тон, еще недавно грубый и заносчивый, сменился на заискивающий.
Зато всем стало не до меня.
Пока они громко переругивались, я протиснулась в дальний угол, огляделась.
Первое, что подметила — мой костюм, хоть и облегал бесстыдно тело, закрывал меня полностью: от стоп до ушей. А у коназ наряды, щедро украшенные блестками-чешуйками, оголяли спины и плечи, на которых красовались небольшие плавники. Вот только в сравнении с ними, те, что приделали мне на спину, просто гигантские.
Конечно, я плохо разбираюсь в технологиях и нравах чужих цивилизаций, но в библиотеке провела достаточно времени, чтобы понять, что они… каких их там… ку… кур…
«Куркузанки!» — вспомнила слово, которым в древние века обозначали каких-то там дам полусвета. И если коназки демонстрировали плавники, как гордость и красоту, то я со своими гипертрофированными крыльями похожу на…
«На ту, у которой грудь больше тела в полтора раза…»
От жгучего стыда мне захотелось сорвать с себя гадкий костюм, убежать, но за это обязательно последует расплата.
Пришлось вытереть набежавшие слезы и изобразить улыбку, иначе заморозят или выбросят в космос, и никто не узнает, в какой галактике я сгинула.
Истерика коназ нарастала. Мокуане пришлось вмешаться, чтобы угомонить истеричек. Зато мигом наступила тишина, вот только после она взялась за меня, грубо вытолкнув в просторный, темный холл.
— Если подойдет клиент, что вряд ли, желай процветания и плодородия!
Оказавшись одна, я тревожно вгляделась
Приглушенный свет исходил от незнакомых растений, щедро расставленных в разных местах холла. Не привыкшие к темноте глаза ничего не видели, и мне оставалось только замереть и прислушиваться к необычной, приятной музыке, льющейся сквозь стены.
Она успокаивала, даже убаюкивала, и я, измученная волнениями и страхом, немного расслабилась. Чтобы найти опору, коснулась рукой стены — и сразу одернула: она подозрительно пористая и влажная.
«Где бы притаиться?» — повертела головой. Как назло, в проходе раздались шаги, голоса.
Я поспешила скрыться в глубине холла. Хорошо, что теперь хотя бы видела очертания стен, разделяющие помещение на небольшие зоны.
Но, пройдя немного вглубь, зацепилась плавником за что-то. А голоса приближались. И, кажется, один принадлежал гадкому помощнику капитана!
Нервничая, я сильнее тянула плавник. Он, наконец, поддался, и я, обрадовавшись, рванула вперед. Да только отпружинив, плавник громко шлепнул по чему-то. Или… кому-то!
Загорелся небольшой светильник, и я увидела, что стою не абы перед кем, а посетителем!
— О-очень много вам… п-процветания! — пролепетала, оцепенев от ужаса. — И… — Икнула. — Плодородия!
Когда меня пронзил колючий взгляд черных глаз — едва не упала, потому что это вериец!
— О процветании поговорим позже, — проскрипел сквозь зубы серокожий, маня к себе пальцем с коротким, острым когтем.
Мой косяк привлек всеобщее внимание. На нас устремились десятки глаз, поблескивающие в полумраке.
На ватных ногах я медленно подошла.
Участницы шоу злорадно ухмылялись, ожидая, что сейчас я, выскочка, получу по заслугам. Я тоже подумала, что получу сполна, однако, когда приблизилась, вериец неспешно провел рукой вдоль моей фигуры. Счетчик, спрятанный в костюме, четырежды громко щелкнул, сняв со счета серокожего приличную сумму — и по холлу разнеслись завистливые вздохи соперниц.
— Вижу, тебе нездоровится, — фер Диа-ар оглядел меня с ног до головы.
Под плотоядным взглядом я вовсе растерялась и залепетала извинения, еще надеясь сгладить ситуацию:
— П-ростите! Я… я здорова!
— Разве? — вериец откровенно намекал, что лучше не спорить и не выводить его из себя. Белые плавники, служащие ему шевелюрой, шевелились. — Обязательно следует взять анализы и перепроверить.
«Разъярился! Мне конец!» — широко раскрытыми глазами я наблюдала, как они угрожающе встопорщились…
= 9 =
Залпом выпив напиток, вериец поставил крученый бокал на столик, встал и… покинул заведение. А я все еще дрожала, не веря, что избежала скандала. Ну, почти избежала, если не считать, что он заподозрил меня в немощи.