Отец её лучшей подруги
Шрифт:
Существует тысяча и один вид тестов, лубрикантов и презервативов, но нет витаминов. Казалось бы, они должны хранить всё в удобном месте. Я снова осматриваю полки и по пути беру бутылочку разогревающей смазки. Было бы забавно пустить её в ход.
— Чем я могу вам помочь, сэр?
Парень-подросток, сидевший на корточках на полу и заполнявший полки, поднимает голову. Когда я его спрашиваю, он указывает мне на витамины для беременных и едва удостаивает взглядом, когда я благодарю его. Вероятно, он привык к гораздо более странным просьбам.
На специально отведенной полке есть витамины разных марок,
Может, мне стоит побеспокоиться о том, как Таша отреагирует на эту новость. Чёрт, наверное, мне стоит побеспокоиться о том, как это воспримут Пол и Джин… У меня будет время подумать об этом позже. Прямо сейчас я одержим желанием убедиться, что с Лией всё в порядке, и она понимает, что я рад начать эту новую главу в нашей жизни.
Маленький тигр, прикреплённый к погремушке, одиноко стоит на полке, бледно-зеленый и оранжевый, нейтральных по отношению к полу цветов. Окруженный океаном розового и голубого, он так и просится в мою семью. Он будет идеальным. Выбрать игрушку было легко, а вот с открыткой будет гораздо сложнее. Подбирать открытки никогда не было моей сильной стороной. От открыток с блестками я сразу же отказываюсь. Я не хочу, чтобы вся эта хрень была разбросана по офису, и я собираюсь удивить Лию этими подарками на работе.
Остановившись на одной с силуэтом беременной женщины, я начинаю думать о том, какие слова я мог бы на ней написать. Использую ли я уже слово «любовь»? Не подумает ли она, что я говорю это только потому, что она залетела?
По правде говоря, я испытывал к ней нечто большее, чем просто вожделение и привязанность, прежде чем мы упали на диван и переспали. Я не смог бы переспать с ней, руководствуясь одними плотскими желаниями. Она для меня важнее всего.
Да, я могу использовать слово «любовь» — по крайней мере, мысленно. Я немного подожду, прежде чем сказать это вслух Лии. Она из тех, кого это испугает, а она уже и так потрясена.
Я расплачиваюсь за покупки, постукивая ногой по грязному кафелю, пока кассир упаковывает их и распечатывает чек.
— Спасибо! — я выхватываю его из её протянутых пальцев, прежде чем она успевает начать свою болтовню с пожеланиями здоровья, или о том, за что ей, чёрт возьми, платят, и бегу к своей машине.
Вечнозеленые растения у моей подъездной дорожки были посажены, когда родилась Таша. Что бы мы посадили для этого малыша? Лия должна знать, что я хочу, чтобы она и ребёнок жили здесь. Она не должна испытывать стресс из-за беспокойства об арендной плате или о том, как её отец отреагирует на эту новость. Я хочу защищать её, оберегать, заботиться о нашем ребёнке до и после того, как он закончит расти внутри неё. Я не могу потерять её. Я принадлежу ей, а она — мне. Я буду бороться за неё, если это потребуется. Но надеюсь, что это будет легко. Мы оба это заслужили.
Из-за поворота в поле моего зрения появляется машина, припаркованная на подъездной дорожке,
Мой член пульсирует с каждым ударом сердца, и к тому времени, как я добираюсь до дома, у меня всё болит.
— Таша? Лия? — я зову обеих девушек, проходя на кухню и в столовую, и оставляю свои покупки в кабинете, прежде чем приступить к серьёзным поискам. Взбегая по винтовой лестнице к спальням, я останавливаюсь наверху, прислушиваясь к голосам. Ещё слишком рано для того, чтобы они спали.
Дверь в комнату Таши открыта, а это значит, что она не заходила туда с тех пор, как домработница днём ушла мыть окна и пылесосить. Может быть, они снаружи?
На всякий случай я проскальзываю в свою спальню и проверяю, есть ли отдельная ванная рядом. Я пригласил Лию, чтобы она чувствовала себя как дома. На ковре нет следов, кроме моих собственных, и, возвращаясь по коридору, я оставляю вторую дорожку следов. Выглянув на балкон, я замечаю, что свет на заднем дворе всё ещё выключен; никто не стал бы купаться в темноте.
В качестве последнего средства я спускаюсь в подвал. Терпеть не могу игровую комнату и домашний кинотеатр, о которых Таша умоляла в старших классах. Учитывая, как мало мы ими пользуемся, это пустая трата ресурсов. Мы могли бы несколько раз арендовать кинотеатр вместо того, чтобы устанавливать всё это аудио- и видеооборудование.
Из динамиков доносится музыка, едва слышная снаружи, и я вхожу внутрь, пытаясь сосредоточиться в тускло освещенном пространстве. Женщины — мои девочки — свернулись калачиком друг вокруг друга в гнёздышке из подушек на полу. У меня на сердце становится теплее при виде этого зрелища. Прошли годы с тех пор, как они делали это в последний раз, и я надеюсь, что их дружба переживет эту новость.
Я прокрадываюсь внутрь на цыпочках, чего не делал с тех пор, как Таша была маленькой. Блядь! Мне придётся заново учиться бесшумно передвигаться по полу. Тайком выходить из детской, уложив нашего малыша… Если бы кто-нибудь из них проснулся и увидел мою улыбку, я знаю, они бы безжалостно дразнили меня, и мне было бы трудно удержаться, чтобы не поделиться новостью с Ташей. Достав из шкафа большое одеяло, я осторожно укрываю девушек, подоткнув вокруг них плюшевую ткань.
— Спокойной ночи, — шепчу я едва слышно. — Люблю вас.
Поднявшись наверх, я делаю себе бутерброд из остатков в холодильнике и иду в свой кабинет. У меня голова идёт кругом от того, что я хочу сделать до рождения ребёнка, но всё, на что я способен, — это смотреть в потолок и улыбаться. Я собираюсь стать отцом!
В одиннадцать я перестаю пытаться успокоить свой разум. Я никак не могу уснуть, когда новость о том, что об отцовстве, всплывает в голове всякий раз, едва закрываю глаза. Когда я размышляю об этом, то думаю и о том, как Лия дошла до такого состояния, и тогда мой член становится твёрдым, как чёртов камень… снова.