Отец-холостяк
Шрифт:
Глава шестая
Холодный, пронизывающий насквозь ветер заставил в конце концов Сьюзен прервать ее одинокую прогулку по пустынному пляжу. Руки и ноги превратились в ледышки – даже толстый свитер с капюшоном, который дал ей Тони, не помог. Но прогулка того стоила.
Давно уже Сьюзен не испытывала такого ощущения покоя. Это недолгое одиночество, казалось, разбудило нечто давно дремавшее в ее душе. Когда в последний раз она проводила время в свое удовольствие? Все свободное от работы время она посвящала Стиву. Ее жизнь как бы превратилась в череду поступков,
Когда она подошла к калитке, ведущей с пляжа к дому Тони, ноги совсем закоченели. Она пыхтела и кашляла, как волк в сказке про трех поросят. Она вспомнила, как нравилось Стиву, когда она изображала в лицах эту сцену.
Сьюзен взглянула вниз, на длинную череду ступеней, ведущих на пляж, которые она только что преодолела. Она и правда расклеилась. Тони прав. Надо заняться своим здоровьем.
Эта прогулка помогла ей разобраться со своими чувствами в отношении Тони и Стива. Почему, собственно, она должна быть для Стива единственным светом в окошке? Никто не может претендовать на это. Возможно, жизнь сложилась бы по-другому, останься Майкл в живых. Но он умер. И вместо него появился Тони.
Между Тони и Стивом установилось полное взаимопонимание. Им было хорошо друг с другом, и если она иногда ощущала себя за бортом, вне их магического круга, то винить тут некого, кроме себя самой.
Она приоткрыла застекленную дверь, ведущую в гостиную. В доме было тихо. Может, они еще в гараже, возятся с машиной? Она недоуменно покачала головой. И откуда у них столько терпения?
Приятно усталая после пребывания на пляже, Сьюзен вошла в комнату, где она провела прошлую ночь. Мягкая широкая кровать выглядела так соблазнительно. Только час дня – вполне можно ненадолго прикорнуть перед отъездом. Она прилегла, укрывшись широким пледом. Слегка вздремнуть – вот все, что ей надо.
Однако непривычно долгая ходьба, свежий воздух вкупе с теплом и уютом мягкой постели сделали свое дело – молодая женщина погрузилась в долгий глубокий сон.
Прошли часы, прежде чем Сьюзен проснулась и с удивлением увидела, что в комнате темно. Она ощупью включила бра у кровати и глазам своим не поверила – седьмой час! Она проковыляла в ванную и ополоснула лицо холодной водой. Почему я так разоспалась? – удивилась она. И как это они не разбудили меня?
Сьюзен обнаружила их в маленькой гостиной, где Тони учил Стива играть в триктрак. Оба были так увлечены игрой, что не заметили ее появления, и несколько мгновений она умиленно смотрела на них.
Наконец Сьюзен сказала:
– Ничего себе, хороши друзья – разрешили мне проспать почти весь день. – Она улыбнулась, давая понять, что на самом деле не очень-то сердится.
Тони со Стивом с удивлением уставились на нее.
– А разве надо было тебя разбудить? – спросил Тони.
– Ну, ничего страшного. Просто я не люблю вести машину в темноте. Но это мне не впервой.
– Ну, мам, – захныкал было Стив, но Тони взглядом заставил его замолчать.
Тони, потягиваясь, не спеша поднялся на ноги. Сьюзен как зачарованная смотрела на его высоко поднятые руки и напряженные мускулы плеч.
– Прости, я думал, ты знаешь, что мы проведем здесь вместе весь уик-энд. Обед почти готов –
Провести вместе весь уик-энд! Это предложение повергло ее в тревогу. Только бы они не заметили ее волнения! До сих пор встречи с Тони были короткими и случайными. А тут – целый уик-энд!
Сьюзен отчаянно искала предлог, чтобы отказаться, любой – неважно какой. Наконец с чувством облегчения, как боксер на ринге при звуке финального свистка, она вспомнила о портфеле с бумагами.
– Мне нужно сделать еще уйму работы до понедельника, – огорченно сказала она. – Всю неделю я готовилась к совещанию и запустила все остальные дела.
Она была рада, что вспомнила о работе: казалось, это прекрасный предлог для отъезда.
– Нет проблем, – возразил Тони. – Можешь работать здесь хоть весь завтрашний день. – Он указал на письменный стол орехового дерева в дальнем конце комнаты. – Здесь никто тебя не потревожит.
Сьюзен стояла и беспомощно смотрела на Тони. Что теперь? Она заметила огорченное лицо Стива. Мальчику определенно хотелось остаться. И какая, собственно, разница, где работать? Не финти! Разница в том, что здесь Тони. А ты сама знаешь, как он на тебя действует. Или забыла уже?
Тони дожидался ее ответа, прилагая неимоверные усилия, чтобы скрыть свою заинтересованность за светской любезностью. Не подталкивай ее! – предупреждал он самого себя. Он приуныл, заметив усталость, мелькнувшую в глазах Сьюзен. Шансы получить положительный ответ на его сватовство, похоже, все уменьшались.
Но тут она улыбнулась. Ах, эта улыбка, с присущим ей выражением – эх, была не была, – с каким она соглашалась на самые рискованные шалости в детстве! Он помнил эту улыбку и мечтал снова увидеть ее на любимом лице. Эта улыбка – хороший знак!
– Что ж, я согласна. Ты доволен, Стив? Стив, встретившись с Тони глазами, расплылся в широченной улыбке.
– Ну еще бы, мам. – Он вскочил и крепко обнял ее, потом пробормотал, покраснев: – Пойду, пожалуй, помою руки перед обедом.
Обед был просто изумительный. Сьюзен не могла припомнить, когда она в последний раз столько ела. Да, пожалуй, ни разу с тех давних времен, когда им готовила мама Анджелина. Вино Тони выбрал тоже великолепное, и к концу обеда Сьюзен почувствовала себя слегка навеселе.
– Мам, можно я пойду посмотрю телевизор?
Сьюзен с удивлением взглянула на Стива. Зачем это ему понадобился телевизор, раз здесь был Тони?
– А что ты собираешься смотреть? – Они с Ханной тщательно следили за тем, какие программы смотрит ребенок.
Ангельская невинность, написанная на лице мальчика, могла бы насторожить Сьюзен в другое время, но сейчас она слишком расслабилась.
– Один из фильмов Жака Кусто. [1]
– Хорошо, если Тони не возражает, – кивнула Сьюзен.
1
Жак-Ив Кусто (род, 1910) – французский океанограф и кинематографист, изобретший способы вести подводные съемки.