Отец Иоанн
Шрифт:
Как в притче, отец с любовью принимает своего прегрешившего, но покаявшегося блудного сына и устраивает ему богатый пир, радуясь его спасению, – так и ныне Отец Небесный ежедневно и каждому кающемуся учреждает Божественную Трапезу – святое причащение.
Приходите же с полною верою и надеждой на милосердие нашего Отца, ради ходатайства Сына Его! Приходите и приступайте со страхом и верою к святому причащению.
А теперь все наклоните свои главы; и я, как священнослужитель, властью Божией, данной нам, прочитаю над вами отпущение грехов».
Все в благоговейной тишине склонили головы; и отец Иоанн поднял на воздух
Чтобы закончить об «общей исповеди», я вспомню о нескольких подробностях и случаях в связи с ней. Когда я уже был иеромонахом, приходит ко мне один знакомый старый богомолец и почитатель отца Иоанна и сообщает мне следующее:
– Стоял я у батюшки в соборе; и он велел нам каяться. Я вслух рассказывал ему свои грехи. И вдруг мой сосед ударил меня, в какой-то злобе, по щеке. Я вспомнил Евангелие Христово, чтобы подставить ударившему и другую мою щёку. А он ударил меня и по другой.
– Зачем вы рассказываете мне об этом?
Он замешался в ответе. Я подумал:
«Вероятно, ему хотелось похвалиться своим мнимым смирением». – И тогда становилось несколько понятным, почему Бог попустил ему потерпеть дважды посрамление. Оказалось всё же, что он пришёл ко мне с вопросом:
– Хорошо ли я сделал, что подставил ему и вторую щёку?
– Не думаю, – ответил я. – Смиреннее было бы подумать вам о том, что вы не доросли ещё до такой высоты. А ещё лучше, если бы вы чем-то не задели вашего соседа и не довели его до раздражения и до первой пощёчины.
– Как так?- не ожидал он этого поворота.
– Мы, несовершенные, можем расстроить наших ближних даже своим благочестием. Бесы хорошо умеют различать истинную святость от неистинной. Первой они боятся, а над второй издеваются. Помните, в книге Деяний рассказывается, как бес поступил с семью сынами иудейского первосвященника Скевы, которые заклинали бесноватых именем Господа Иисуса: злой дух сказал: Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто? И бросился на них человек, в котором был злой дух, и, одолев их, взял над ними такую силу, что они, нагие и избитые, выбежали из того дома.А апостолу Павлу духи повиновались (Деян. 19, 13-16). Поэтому я думаю, – говорю ему, – нам, грешникам, лучше скрывать своё доброе, если оно и есть. Вот – моё мнение вам.
Потерпевший замолчал, но я не был уверен, согласился ли он со мною. Ему, по-видимому, хотелось лучше оставаться с хорошим мнением о себе и «пострадать» за правду, чем сознать себя недостойным ни того, ни другого.
Да, и в «добрых делах» каждому нужно ведать свою меру. Без меры и добро не есть добро, – учит святой Исаак Сирин.
Когда мы возвращались в тот же вечер из Кронштадта в Петроград, то ко мне на пароходе обратился с вопросом какой-то простец из богомольцев, бывший на той же Литургии у отца Иоанна:
– Что-то я слышал, батюшка звал нас всех на обед, а обеда-то не было?! А-а?
Я понял наивность души этого посетителя и спокойно разъяснил ему, что под «пиром» батюшка разумел святое причащение. И повторил поселянину мысль поучения. Он понял и успокоился:
– Вот оно что! А я-то думал, он обедать позвал.
Много лет спустя, уже за границей, мне привелось
Чудеса отца ИоаннаКронштадтского
Задача этих записок заключается отчасти в том, чтобы писать о том, что я лично видел или по крайней мере сам слышал от достоверных свидетелей. Об этом и запишу.
О чудесах его знали по всей России. Одна мать привела своего сына, страдавшего глазами. Она попросила меня провести их к отцу Иоанну. Батюшка принял их со мною. Мать рассказала ему о десятилетнем сыне. Отец Иоанн взял его, поставил между своих колен и начал, молясь внутренне, гладить по закрытым его зеницам своими большими перстами. После, – говорила мать, – сын никогда не жаловался на свои глаза.
Другой случай мне сообщил сын о своём родном отце. Я уже печатал о нём в кратком листке об отце Иоанне. Вспоминаю снова.
Отец был из богатой купеческой семьи Шустиных. Сын его был потом слушателем богословских курсов, организованных мною в Югославии (Бела Церква). Это был чистый и добросовестный человек, неспособный на обман. Теперь он священствует. И вот что он рассказывал мне.
Отец заболел горловой чахоткой. Никакие доктора не могли помочь. Смерть была у дверей. Как раз время было к Рождеству. В прежнее время готовились к «ёлке», теперь было не до неё: все ждали конца со дня на день. Больной уже не мог вслух говорить.
Послали за отцом Иоанном, как за последней надеждой. А он был восприемником одного из детей купца. Приехал батюшка и спрашивает, почему не послали за ним прежде? Около кровати больного был столик с бесполезными уже лекарствами. Он отодвинул его ногою, пузырьки попадали на пол.
– Ты веруешь в Господа Иисуса Христа всем сердцем?
– Верую, – прошептал больной.
– Веруешь, что Он волен и силён творить чудеса и теперь?
– Верую.
– Раскрой рот твой.
Больной раскрыл. Батюшка с молитвою трижды дунул ему в горло и сказал:
– Через три дня приезжай ко мне в Кронштадт: поговеешь и причастишься.
И уехал. Как везти такого больного зимою в Кронштадт? На верную смерть?
Но больной приказал исполнять повеление батюшки. Его свозили и привезли…
– И после того, – закончил сын, – отец прожил ещё двадцать пять лет.
Третий случай произошёл в Париже в 1933 году, второго апреля. В одно воскресенье назначено было совершить крещение взрослой еврейки. Она выразила желание, чтобы это было сделано после Литургии в пустом храме… Ушли все. Осталось лишь духовенство да восприемники. Кроме них, я вижу ещё двух женщин среднего возраста. «Вероятно, – думаю, – это знакомые крещаемой». На всякий случай подхожу к ним и спрашиваю, не знакомые ли они этой еврейки? «Какой?»- «А вот которую мы будем крестить сейчас». – «Мы даже и не знали об этом».- «Почему же вы остались?» – «У нас есть своё дело к вам». – «Ну, в таком случае подождите до конца крещения». Перекрестили. Назвали Евфросинией. Одели её. Увели. Я подошёл к двум женщинам. И вот что они сообщили. Одна из них была жена казачьего генерала О. А другая – жена полковника: фамилию этой теперь забыл. А она в эту ночь видела необычайный сон.