Отец моего парня
Шрифт:
Глава 22
С самого раннего возраста отец приучал меня к морю, рядом с которым мы жили. Каждый день мы начинали или заканчивали заплывом. И неважно, какая погода: лето или зима. Исключение составляли лишь те дни, когда береговая была покрыта коркой льда. Но и тогда сообщество «моржей» нашло выход – бурило спуски.
Когда мое тело погрузилось в воду, я с удивлением поняла, что для меня она самая обычная, ничем не примечательная. Но вот теплые вещи, в особенности
Я быстро скинула их и осмотрелась вокруг. Из-за тумана берег не проглядывался, и именно это пугало больше всего.
— Аааа, че-е-ерт! — недалеко барахтался Валера. Он вопил на всю округу. — Какая же она холодная, боже! У меня немеют руки! Ааа… Судорога… Бля-я-ядь!
Наконец после долгих всматриваний в пустоту, я увидела нечто, напоминающее причал. И поплыла к нему. Внутри будто проснулись давно дремлющие резервные силы. Все-таки вода умела бодрить!
— Маша, — жалобно застонал позади Валера, — Машенька, я тону… Пожалуйста, помоги. У меня как будто в животе что-то разорвалось…
Недовольно закатив глаза, я поплыла к берегу. Мне просто хотелось, чтобы этот ужасный сон наконец закончился. Сделав пару гребков, я вдруг услышала, что Валера перестал барахтаться, и вода позади меня успокоилась. Обернувшись, увидела, что его нет на поверхности.
— Да, когда же все это наконец-то кончится, а?! — застонала в голос и, скрипя зубами, вернулась за Валерой. Этот придурок даже до берега доплыть не смог. Как он вообще до своих лет дожил? Махинатор хренов. Спортсмен недоделанный.
К счастью, причал действительно оказался причалом. Я вытолкнула на него посиневшего Валеру и сама вылезла, спокойно выкручивая оставшуюся на мне одежду. Стоило натянуть обратно джинсы, как рядом упал свет фонаря. Я даже не удивилась этому, спокойно воскликнув:
— Эй, не нас ищите?
Дима едва ли не снес меня с места своими безумными объятиями. Я пыталась ему объяснить, что моржи не чувствуют холода, но тот все равно снял с себя всю одежду и принялся натягивать на меня. Пока он это делал, люди, которых я даже не пыталась разглядеть, куда-то увели Валеру. А еще я в красках описала мужчине все, что когда-либо утаивала про его сына.
— Не думала, что придется вести себя, как последняя сука, — понуро постановила, пока мужчина подхватил меня на руки, унося куда-то вверх по лестнице, к дороге. На горизонте замаячила скорая. — Но я как будто попала в какой-то дебильный триллер и жить так не хочу, Дим. Все это для меня не просто СЛИШКОМ… Это недопустимо. На грани бреда! Валера твой сын, но если я еще раз увижу его в свое жизни – мы с тобой разведемся. Тоже самое касается Златы. И Лерки, естественно.
— Ха! Им пиздец, Маш. Можешь даже не волноваться, — кровожадно рассмеялся Дима. — Сука, как бы никого нахуй не убить сейчас…
Я вообще никогда не видела мужчину таким пугающе-нервозным. Глаза его карие пестрили чем-то настолько опасным, что я предпочитала в них не смотреть. Дима сел вместе со мной в скорую и не отпускал из своих объятий, даже когда доктор проводил первичный осмотр.
— Что ты будешь делать с Валерой? — шепнула я мужчине, пока доктор обрабатывал
— Ничего, — рыкнул сквозь зубы мужчина, и я удивленно на него уставилась. Выглядел при этом Дима пугающе и загадочно.
— Я просто умываю руки и пускаю все на суд общественности, — хмыкнул он, все крепче и крепче сжимая меня в своих объятиях. — Только предварительно прослежу, чтобы эту историю правильно подали по всем ведущим телеканалам под нужным соусом. Люди любят вершить суд. А власти каждый год прилюдно утраивают казни всяких зажравшихся мудаков.
— И, — я нервно сглотнула, — что его ждет?
— Если повезет, то всю жизнь в тюрьме проведет. А если нет… — мужчина тяжело сглотнул и поморщился. — Он сам выбрал этот путь, Маш. Когда ты делаешь поступок, будь готов принять ответ. Вот пусть Валера, как взрослый, впервые в жизни столкнется с реальностью. А я просто прослежу, чтобы эти самые ваши реальности больше никогда не пересекались.
Дима настоял, чтобы я целую неделю провела в больнице под надзором врачей, хотя самочувствие было на редкость прекрасное. Именно за это время мы и узнали, что, вероятнее всего, ждем тройню, а не двойню. Два мальчика и одну девочку. Именно поэтому у меня для такого раннего срока был уже такой огромный живот.
Все время Дима был рядом со мной, даже ночевал в одной постели. А в его редкие отсутствия дежурили родители, которые уехать из столицы так и не успели. Они мне рассказали, что после моего сообщения мужчина тут же развернулся и поехал на помощь. Аки супермен!
Однажды по телевизору я мельком увидела Злату. Оказалось, что ее семья неожиданно разорилась из-за огромных долгов, а в подвалах их сети торговых центров были найдены цеха по производству поддельных лекарств. Это дело стало самым резонансным в прессе, и вся семья Златы лишилась всего, буквально до последней крупицы. Повезло тем, кто хотя бы не сел в тюрьму.
— Ты страшный человек, Дим, — присвистнула я, потому как новости мы смотрели с Димой вместе. — Прямо мессия…
— А я-то тут при чем, — развел руками мужчина, совсем как ангелочек, пересаживая меня к себе на колени. Вообще с момента моего «утопления» Дима будто помешался. Теперь я везде ходила с целой машиной охранников, да и Дима был всегда рядом. — Они сами в это ввязались. Жаль, не могу с Валерой им совместную камеру обеспечить.
— Она Лерой занята? — загадочно поиграла бровями я. Оказалось, что Лера ждет ребенка не от Игната. И даже не от Валеры. Хрен знает, кто вообще его отец. Хотя девушка до сих пор уверяла, что почти что девственница, ага. Ветром надуло.
— Нет, — мужчина чуть понуро качнул головой, — его новыми друзьями. Пусть ощутит все прелести реальной жизни.
На удивление, экспертиза признала Валеру полностью вменяемым, что сыграло не в его пользу. Срок ему еще не дали, но в прессе уже четвертовали. Дима даже не дал ему платного адвоката, а государственный был не особо заинтересован в деле.
— Мне жаль, Дим, — искреннее прошептала я, крепко-накрепко обнимая мужчину. — Ты классный. Я же тебя знаю! И ты тут ни при чем. Ты хороший очень и самый лучший человек на свете.