Отец-одиночка до встречи с тобой
Шрифт:
Больше в голове никаких вариантов не было.
Придётся поискать соответствующую няню и воспитателя в одном лице.
– Ну что, Алина-Малина, покушаем? – произнёс я и сначала сам попробовал разведённую смесь.
Под насмешливым взглядом Никиты я откровенно скривился и с ужасом посмотрел на молочную бурду.
С трудом проглотил эту гадость и спросил у друга:
– Никита, ты что купил? Это ерунда такая сладкая, что у малышки попа слипнется!
Никита громко засмеялся, похлопывая
– Ты бы видел сейчас своё лицо, Богдан! – произнёс он в перерывах между громогласным смехом, а потом договорил, вытирая выступившие слёзы: – Это же ребёнок! Ей как раз будет вкусно, да малышка?
Алина уже сама тянула к питанию ручки.
Посмотрел на эту гадость.
Ну всё-таки производители же не дураки, раз делают такие смеси для детей, верно?
– Давай-ка посмотрим, понравится тебе такая еда или нет?
Чтож, Алина-Малина слопала эту смесь с превеликим удовольствием. Ну дела.
Глава 7
* * *
Богдан
Всю ночь парни фаршировали дом аппаратурой – видеокамерами, прослушкой, следилками телефонных звонков и тому подобное.
Ребята, выполнив работу, пожелали мне удачи и уехали. Мне оставили инструкции и планшет, с которого я могу следить за каждой комнатой, слушать, о чём будут говорить родственники Алины и слуги. Лютик и Трофим также в удалённом режиме будут отслеживать и вести записи со всех камер и прослушивающих устройств.
В поддержку со мной остался Никита.
Ранним утром, когда прибудут слуги, именно он будет за главного в этом доме, пока я отвезу малышку в больницу и обратно.
Любопытно как отреагирует Лидия Константиновна, управляющий и другие на моего лучшего друга. Думаю, Никита здорово повеселится.
– Чтож, осталось три часа до рассвета. Поспим или поедим?
– произнёс Никита шёпотом, чтобы не разбудить малышку, которая буквально час назад самостоятельно уснула. Алина сытно поела, вдоволь наигралась и, умаявшись, сладко уснула.
И какого чёрта, спрашивается, этим нелюдям нужно было травить ребёнка успокоительным, если малышка итак замечательно себя ведёт.
Но что говорить и рассуждать, ведь ясно как день, что никому девочка была неинтересна, тем более с таким-то диагнозом. Она для них лишь ненужная помеха, которую можно спокойно обойти и лишить всего. Возможно, не появись я, то, взглянув правде в глаза, можно утверждать, что в скором времени мир бы утратил эту солнечную крошку.
Сам себя завожу этими мыслями, но ничего не могу с собой поделать, когда смотрю на маленькую и хрупкую Алиночку.
– Думаю, неплохо бы поесть, - сказал я другу. – А потом и вздремнём.
– Отлично. Как раз жрать хочу.
Мы открыли две банки с тушёнкой, которые купил Никита. Нарезали хлеб и сыр толстыми
Всё это время Никита без умолку трещал о своих детях, как они росли и сколько всего стоит мне в будущем ожидать. Я его не прерывал и просто слушал. Мы часто так болтали с другом. Точнее, он говорил, а я слушал. Уже вошло в привычку.
После нехитрого перекуса, мы прямо в комнате малышки постелили себе матрасы, принесённые с других спален, и как настоящие подданные принцессы, охраняли её сон и покой.
Среди ночи, когда я забылся тяжёлым сном, меня разбудил невероятно громкий детский крик.
Я вскочил как ужаленный и бросился к кроватке Алины, испугавшись не на шутку, что кто-то проник в дом и сумел обойти меня и Никиту.
Мой товарищ тоже уже был на ногах, разбуженный малышкой. Он включил ночник.
– Что-то отвык я от детских неожиданных ночных пробудок, - мрачно заметил Никита. – Давно так душа в пятки не уходила.
– Не говори. Если уж ты перепугался, то представь какого мне. Я уже было пожалел, что не взял с собой ружья.
– Хех! – хмыкнул друг. – Уверяю, тебе оно ещё понадобится.
– Ну что такое случилось? – ласково спросил я у малютки. – Почему плачешь?
Алина сидела в кроватке и рыдала, растирая пухлыми кулачками горючие слёзы по раскрасневшемуся личику. Я подхватил её на руки и прижал к себе, и малышка немедленно упокоилась. Только икота да порозовевшее мокрое лицо говорило о недавней детской трагедии.
– Не спится сладкой Алине-Малине? – заворковал я, укачивая на руках малышку.
– Проверь памперс, - посоветовал Никита, когда он проверил по видеокамерам дом. – В доме всё чисто.
Это не могло не радовать.
– Памперс сухой, - озадачено произнёс я и почесал макушку. Алина продолжала икать.
Надо бы малышке дать воды.
– Значит, кое-кто уже начинает воспитывать папочку, - засмеялся друг.
Я посмотрел на дочку, которая неотрывно смотрела на меня и тихо сквозь икоту что-то лепетала, понятное только ей.
– Никит, сходи за водой, - попросил я друга, а сам снова взял на руки ребёнка и, посмотрев на неё сказал: - Ты меня так не пугай, а то я не привычен, с детьми раньше дел не имел. Пару раз так напугаешь меня, и я поседею. А тебе ведь не нужен седой отец, правда?
Алина снова икнула и расплылась в улыбке.
Ну вот, кажется, мы поняли друг друга.
Никита остался один в доме для встречи «дорогих» родственников и прислуги. С моим товарищем никакие шутки и подколки не прокатят. Никита, когда хочет, может быть твердолобым и толстокожим. Но я уверен, что никто и не посмеет пошутить или поязвить в общество моего боевого товарища.