Отечества крылатые сыны

Кот Алексей Николаевич

Дмитрий, этот симпатичный парень с Тамбовщины, безмерно любил полеты. Вернувшись после выполнения боевого задания, он всегда обращался к инженеру эскадрильи или полка с одним и тем же вопросом:

–  Нет ли машины для облета?

–  Так тебе же отдыхать надо, - отвечал инженер, - ночью снова боевой вылет. Да, наверное, и не один.

–  Там и отдохну, - улыбался Барашев.

Экипажи ехали на отдых, а Дмитрий с боевыми [51] друзьями по экипажу поднимался в небо, чтобы облетать после ремонта бомбардировщик.

Барашев с ранних лет полюбил авиацию. О полетах он мог говорить неустанно. В эти минуты его мужественное лицо еще больше воодушевлялось. Когда Дмитрий садился в кабину,

он как бы наполнялся богатырской силой. Барашев - мастер высокого класса. А по мужеству, отваге, казалось, ему не было равных в нашей дивизии. Не раз Дмитрий вместе с товарищами по экипажу смотрел в глаза смерти. Но смелость, находчивость, мастерство выручали его.

Барашев прибыл в наш полк в январе 1942 года, но летать на боевые задания начал в первые дни войны. Мы узнали об одном из многих боевых вылетов, выполненных отважным летчиком в сентябре 1941 года. Тяжелое время было тогда. Враг захватил Киев, часть Левобережной Украины, создалась угроза прорыва немцев в Донбасс. Летчики 18-й авиабригады тяжелых бомбардировщиков базировались в районе Запорожья, принимали активное участие в трудных боях. Проявляя мужество, летное мастерство, они наносили мощные удары по наступающему противнику. Бригада понесла значительные потери, ей довелось перебазироваться в Краснодон.

В один из сентябрьских дней экипажам бригады (а их оставалось немного) приказали совершить налет на скопление вражеских войск вблизи Полтавы. Восемь экипажей подготовились к вылету. Командиром этого подразделения назначили Дмитрия Барашева, штурманом - мастера бомбовых ударов лейтенанта Федора Василенко.

Взлетев, самолеты взяли курс на северо-запад. Под крыльями проплывали города и села Донбасса. Густая паутина железных дорог затрудняла ориентировку. Но Барашев и Василенко уверенно вели [52] эскадрилью. Правее виднелась серебряная лента Северского Донца. Почти до Харькова летели вдоль этой красивой реки. Над Богодуховом к эскадрилье пристроились шесть истребителей сопровождения.

Полет к цели продолжался на высоте 3000 метров. Ярко светило солнце. На небе - ни облачка. Вскоре на высоком берегу Ворсклы показалась Полтава. Недавно немцы захватили этот чудесный город, в котором рос и учился Василенко. С болью в сердце смотрели авиаторы на руины Полтавы…

На подходе к цели наши самолеты были встречены большой группой немецких истребителей. Начался трудный и упорный воздушный бой. Пошли в атаку наши И-16. Дружный огонь открыли и стрелки бомбардировщиков. Штурман Василенко сосредоточил все свое внимание на землю. В лесу, возле станции Копылы, он заметил скопление танков, автомашин, живой силы врага. Не обращая внимания на вражеских истребителей, он прицелился и сбросил бомбы. Это же сделали штурманы ведомых самолетов. Василенко и его товарищи видели, как внизу появились всплески огня, вверх потянулся густой черный дым, взрывались танки и автомашины. Мужественно дрались наши летчики-истребители, хотя силы были явно неравными. Немцам удалось сбить три советских «ястребка». Но и они потеряли семь «мессеров». Упали на землю три наших бомбардировщика. Еще четыре Ила, подбитые врагом, стали снижаться…

Улетели в сторону Богодухова и оставшиеся истребители - у них кончились боеприпасы, горючее было на исходе. И получилось так, что в воздухе остался один самолет Барашева, но и он загорелся. Немцы надеялись, что краснозвездная машина обречена, что она вот-вот рухнет, и подлетели ближе. Раненые стрелки, потерявшие много крови, продолжали [53] стрелять. К ним присоединился и Василенко. Когда один из «мессеров» оказался в секторе обстрела, штурман нажал на гашетку ШКАСа, и еще один стервятник камнем полетел к земле.

Барашеву удалось погасить пожар, и он повел самолет

к своему аэродрому. Трудным был этот полет. Радист и стрелок молчали (они, вероятно, потеряли сознание), штурман Василенко сидел в кабине, стекла которой были разбиты пулями и осколками. Струи воздуха вырывали из рук карту, мешали смотреть, ориентироваться. И все же отважный экипаж дотянул до аэродрома. Дмитрий посадил самолет на фюзеляж - шасси не выпустилось.

Техники насчитали в машине свыше трехсот пробоин! Все удивлялись: как мог самолет с поврежденными пропеллерами, оборудованием, шасси, с массой пробоин не только держаться в воздухе, но и пролететь около трехсот километров?

Это был последний вылет Барашева и Василенко в бригаде тяжелых бомбардировщиков…

В нашем полку Барашев летал с другими товарищами, летал много, бесстрашно. Бомбил врага на переднем крае, уничтожал его технику на аэродромах, железнодорожных станциях. Задания выполнял только успешно.

Все больше мы узнавали о боевых делах однополчан, и наши сердца наполнялись гордостью от того, что служим в одной части с такими замечательными людьми, вместе с ними будем бить врага.

На боевом курсе

Наконец настал день и моего первого боевого вылета! Как я ждал его, ждал и волновался. Никогда не забыть мне этого апрельского дня 1942 года. Первые шаги в любом деле всегда трудны и незабываемы. [54] Первый бой! Проверка воли и характера воина. Выдержу ли я этот экзамен? Не спасую ли перед опасностью, не растеряюсь ли над целью?…

Вспоминаю беседу комиссара полка Н. Г. Тарасенко с молодыми воинами, проведенную вскоре после нашего прибытия в часть:

–  Вам, молодым, сразу же хочется совершить подвиг. Но не думайте, что это легко сделать. Да и совершать подвиг ради подвига вряд ли следует. Мне думается, что когда Виктор Талалихин пошел на первый в условиях ночи таран, когда направил свою горящую машину на скопление фашистов Николай Гастелло, они не думали о подвиге. Делали они это в силу своей убежденности, по велению совести, выполняя свой воинский долг. И еще об одном немаловажном обстоятельстве хочу вам сказать: о чувстве страха, которое естественно и присуще каждому человеку. Но если вы глубоко сознаете значение своего долга - долга защитника Родины, - а я в этом не сомневаюсь, то чувство страха отступит. Чем сильнее сознательность, тем слабее страх.

Желаю вам больших успехов, желаю с честью выдержать боевое испытание!

Сегодня я полечу вторым штурманом в экипаже Д. И. Барашева, пройду так называемую стажировку. Количество подобных полетов будет зависеть от моих способностей.

Подготовка к боевому вылету имеет свои особенности. В первую очередь надо изучить цель. По данным разведки, железнодорожный узел Орел до отказа забит эшелонами с войсками, боеприпасами, горючим. Естественно, что противовоздушная оборона там сильная. Вместе с Барашевым и Травиным намечаем план полета, выбираем средства радионавигации, [55] изучаем систему светомаяков. Заход на цель, маневр после бомбометания, высота удара определены приказом командира.

–  С нами не впервые летают штурманы, - сказал Барашев.
– Как правило, первый полет показательный. Молодой штурман наблюдает за действиями лейтенанта Травина. Учитывая вашу подготовку, мы решили предоставить вам в первом же полете возможность выполнять обязанности основного штурмана. Согласны?

Я с радостью согласился.

В конце дня мы прибыли на аэродром. Подходим к Ил-4. Навстречу спешит техник самолета Н. А. Лыхонис.

–  Товарищ командир!
– докладывает он.
– Технический состав экипажа готовит машину к вылету. Идет подвеска бомб.