Отечественная история (до 1917 г.)
Шрифт:
§ 8. Русская культура XIII–XVI вв.
Лишь постепенно русская культура оправлялась от последствий монгольского нашествия, нанесшего ей страшный урон. Но захватчики не могли уничтожить созидательные силы славянской души, которая, как птица Феникс, возродилась из пепла и стала созидать новую культуру на древней основе. По мере формирования великорусской государственности и народности эти факторы стали определяющими в развитии русской культуры. В то же время сами они находили опору в духовной культуре, которая является мощным катализатором политических и этнических процессов.
Внимание летописцев привлекали всякого рода экстремальные явления. Интерес к строению Земли и Вселенной привел к появлению специальных сочинений. В рукописном сборнике Кирилло-Белозерского монастыря, который датируется 1424 г., содержатся соответствующие статьи.
Усиливается интерес и к медицине. В летописях описывались многие болезни и эпидемии, а в XV в. появился перевод на русский язык трактатов греческого ученого и врача Галена. Стали систематизироваться сведения о лекарственных растениях, появляться переводные «Лечебники». В 1581 г. в Москве открылась первая аптека.
В XIV–XV вв. значительно расширились географические представления русских людей. Это записи о путешествиях («хождениях») новгородца Стефана в Царьград, жителя Смоленска — Игнатия в Царьград, Палестину и Афон и др. Вершиной такого рода сочинений является «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина, которое содержит описание Индии, сделанное с большой наблюдательностью и тонкостью.
Становление государственно-крепостническою строя, усиление самодержавных тенденций повлекло значительное развитие зачатков научных знаний. Для оценки платежеспособности земель с фискальными целями потребовалось не только определять ее качество, но и измерять земельные площади. В 1556 г. было составлено руководство для правительственных писцов с приложением землемерных начертаний. Было составлено и специальное руководство «О земном же верстании, как землю верстать». Развитие торговли и денежного обращения вызвало потребность в совершенствовании знаний в арифметике.
Рос интерес и к устройству мира. Были переведены такие рационалистические сочинения, как «Шестокрыл», «Космография». Однако по-прежнему господствующими были религиозные взгляды на устройство мира, широкой популярностью пользовались такие переводные сочинения, как «Христианская топография» александрийца Козьмы Индикоплова, жившего еще в VI в., «Похвала к Богу от сотворения всей твари» Григория Писидийского (VI в.), «Прения Панатопа с Ази-митом» (XIII в.).
Основным памятником общественно-политической и исторической мысли, как, впрочем, и литературы, были летописи. Летописание отражало те процессы социальной и политической жизни, которые шли на Руси. Уже в различных трактовках одних и тех же событий, которые нашли отражение в тверской и московской летописях, видно своеобразное проявление ожесточенной политической борьбы, развернувшейся между этими двумя центрами.
Любое значительное стремление претендовать на гегемонию сопровождалось составлением летописи, которой старались придать общерусское значение и звучание. Так появилась Лаврентьевская летопись, составленная в 1377 г. по заказу суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича.
Московские записи появились со времени основания первого каменного
В связи с созданием нового большого Успенского собора возник Московский летописный свод 1480 г. — одно из самых значительных произведений русского летописания.
В следующем XVI столетии официальный характер московского летописания усилился. В нем широко используются различные официальные документы. По мнению Я. С. Лурье, летописание велось в этом столетии с большей тщательностью и полнотой, чем в предшествующее время, господствовало официальное и сугубо централизованное летописание. Летописи XVI в. почти никогда не «спорят» между собою; они лишь послушно реагируют на изменения в государственной политике.
Одним из таких памятников официального московского летописания является Воскресенская летопись (по Воскресенскому монастырю в Новом Иерусалиме), которая доведена до 1540-х гг.
При Иване Грозном был составлен «Летописец начала царства великого князя Ивана Васильевича», охватывавший события с 1534 по 1553 г. и посвященный обоснованию необходимости самодержавной власти. В начале 1550-х гг. была завершена работа над огромным компилятивным летописным сводом — Никоновской летописью, авторы которой весьма вольно обращались со своими источниками. В третьей четверти XVI в. при участии самого Ивана Грозного была составлена «Царственная книга» — большая, богато иллюстрированная рукопись. Но в опричном 1568 г. официальное летописание прекратилось. Вновь оно возобновилось через 60 лет, но уже не при царском, а при патриаршем дворе.
Надо отметить, что в области исторического знания уже в XVI в. наметились изменения, которые свидетельствуют если не об изживании летописного жанра, то о прекращении его доминирования. Так, новой по форме изложения была составленная в третьей четверти XVI в. «Книга степенная царского родословия». Здесь изложение велось не по годам, а по «степеням» или «граням», т. е. исторический материал группировался по правлениям князей и митрополитов. Основная идея — союз великокняжеской власти с церковью, исключительное значение православия и церкви в истории России. Этой идее подчиняется изложение самого материала, которое начинается не от Ноя, а от первых христианских князей на Руси — Ольги и Владимира. Однако следует отметить, что многие события русской истории передаются неточно.
Новый тип исторического сочинения — «История о Казанском царстве», которая посвящена определенному сюжету — покорению Казани Иваном Грозным. Здесь также нет погодного изложения материала. Среди исторических сочинений, выпадающих из летописной традиции, надо назвать также «Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков» и «Историю о великом князе Московском» князя А. М. Курбского. Последний является, видимо, первым историком правления Грозного. Он делит это правление на два периода — первый, когда Иван правил вместе с мудрыми советниками, и второй, наступивший после падения Избранной Рады, когда из-за того, что он стал преследовать своих советников, его постигли неудачи во внутренних и внешних делах.