Отечественная война 2012 года, или Цветы техножизни

Тюрин Александр Владимирович

– Можно предположить, Андрей Андреевич, что есть еще один биоконтейнер, в котором находится другая часть кодов и процессов.

Инквизитор посмотрел на Грамматикова, однако не в глаза, а скользящим обтекающим взглядом.

Грамматиков почувствовал тяжесть под кадыком, по спине жаркой змейкой поползла испарина. Сейчас они будут его потрошить также, как и Дворкина.

– Не бойся, солдатик, – подбодрила Талия. – В отличие от Дворкина ты, Грамматиков, всего лишь жертва. Мы в курсе, что после демобилизации ты не участвовали в каких либо противоправных действиях.

–

И если в Дворкине мы найдем все необходимые интерфейсы и адаптеры, то ваша начинка будет прочитана легко, практически без внутритканевого сканирования, – сказала Старая Ведьма стальным бесполым голосом.

– Что же это за коды такие? Что получится, если их соединить? – спросил Грамматиков, борясь с сухостью в горле.

– Вопрос на сто долларов. Получится нечто чудовищное, – ответил Инквизитор. – Возможно, господин Дворкин с вами уже делился соображениями на этот счет. Да, это действительно новый тип нановегетативных систем, полностью открытых, способных победить любую энтропию. Но он, наверняка, сказал не все. Это не Древо Жизни, а Древо Гарантированной Смерти. Технополипы, техногидры, техномедузы – саморазмножающиеся, самоорганизующиеся, самовосстанавливающиеся, быстро расползающиеся по всему миру. Их не удержать, не остановить. Потому что это не нанопластик и не нанороботы, которых можно перепрограммировать или дезинтегрировать. Это – техноорганизмы, изменчивые и приспосабливающиеяся ко всему. Для победы над энтропией они способны утилизовать всю живую органику.

– Да, да, – пробормотал Грамматиков. У него сильно зачесалась макушка. Как будто инквизиция уже запустила свои щупальца ему в голову.

Волна прозрачности расходилась по Дворкину, открывая внутренности, привращая его тело в набор мясопродуктов, и это отдавалось пОтом на теле Грамматикова.

– Так вы согласны на сотрудничество? Я официально предлагаю вам сотрудничества от имени гражданского комитета гармонизации.

Грамматикову почему-то показалось, что Инквизитор, скорее, является передаточным звеном для Старой Ведьмы. Уж не сама ли это губернаторша?

Старая Ведьма качнула головой и Грамматиков вспомнил анимацию из газеты. Это Найдорф. Точно она.

– Мы не формалисты, как вы могли убедиться, господин Грамматиков, – сказала Найдорф. – Для нас важно желание и воля, а не декорации.

– Не соглашайся, Грамматиков, как только у них появится интерфейс и адаптеры, они раскурочат тебя, так же как и меня, – проскрежетал Дворкин. Серебристая паутинка, оплетающая его мозг, заметно потускнела.

– Я и в самом деле вынужден полностью убрать звук, – сказал Инквизитор.

– Не смейте, вы нарушаете статью библии, что грозит обвинительным приговором на Страшном Суде, – зачастил Дворкин. – Вы разрушаете штучную работу господа Бога, чужую интеллектуальную собственность. Мой разум дан мне свыше, а не сбоку и не снизу. Я вовсе не клиент-серверная система, как клерки из ваших офисов.

Дворкин смолк, хотя в его горле продолжалось какое-то движение, а каблуки еще активнее забили по столу, словно компенсируя стеснения свободы слова.

Грамматикову вдруг захотелось, чтобы этот танцующий полутруп немедленно

убрали отсюда. Надо было как можно быстрее обсудить условия сотрудничества с гражданским Комтетом Гармонизации. В этом был смысл. Без Дворкина не возникло бы никакой техножизни, никакой угрозы для всей живой органики, это он всё организовал…

– Вы не могли бы сейчас остановиться, я не хочу это наблюдать, – сказал Грамматиков.

Ответ был неожиданным. И не от Инквизитора.

Под полупрозрачными кожными покровами Дворкина неуловимо быстро сократились багровые узлы мышц и алые тросы сухожилий, резко изогнулась радужная «многоножка» спинного мозга.

Каблуки Дворкина с грохотом ударили по столу, но на этот раз это не было танцем агонизирующей нейромоторики.

Тело Дворкина с чмокающе-пневматическим звуком вырвалось из торта, мгновенно разорвав сахарную вату проводков.

Инквизитор увернулся от первого несколько неловкого тычка Дворкина. Однако губернаторша Найдорф пропустила удар ногой на среднем уровне, и пистолет выпал из ее руки. Подсечка опрокинула на пол и Инквизитора.

Разные цвета сейчас боролись в теле Бориса, словно сошлись в нем разные начала и первоэлементы. Черные и белые полосы сплетались на его лице и груди, как будто в нем совоплотилось одновременно сто папуасских людоедов в боевой раскраске.

Между рук Дворкина завертелась голубая змейка, и за секунду до того, как Инквизитор подхватил пистолет, она прошла сквозь его тело, развалив пополам.

Половина Инквизитора еще поползла куда-то. Среди нормальных внутренностей были видны какие-то дополнительные структуры, которых не должно быть у человека – зеленоватые нити с подрагивающими пузырьками.

– Шалишь, – Боря забросил половинку Инквизитора в угол и следующим движением голубой змейки срезал с Найдорф голову.

Голова генерал-губернаторши покатилась по полу, но тело осталось стоять, а в красном кратере шеи показалось, что-то напоминающее надувной шарик. Шарик не успел дорасти до размеров головы, потому что Дворкин заставил его лопнуть одним молодецким щелчком.

– Грамматиков, городом Питером руководят переформаты, начиненные темной техножизнью, словно трупак червяками. В бабушку-дедушку Леру Найдорф еще восьмого марта прошлого года мы всадили в качестве подарка на женский день десяток разрывных пуль, а ей хоть хрен. Вот я и говорю, что все транссексуалы повязаны с чёртом… Ну, а что та одинокая девушка в уголке? Надеюсь, она не откажется со мной потанцевать.

Дворкин решительно двинулся к Талии, которая вжалась в узость между шкафом и стеной.

– Остановись, Борис, – Грамматиков заслонил модераторшу. – Если даже в ней гнездится темная техножизнь, она остается человеком, у нее есть право на жизнь. И вообще всё бесполезно. Сейчас здесь будет полиция.

– Отдохни, защитничек, – неожиданно твердой рукой Талия отодвинула Грамматикова в сторону. – Я лучше полиции.

И Талия распорядилась Дворкином, словно тот был мягкой детской игрушкой.

От удара девушки экс-Сержант перелетел через стол и врезался в стенку. Сполз кучей на пол. Прохрипел уважительно: