Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
Шрифт:
Негр сделал довольно сильный ход, которого, впрочем, можно было ожидать. Это я давлю свои беспокойные предположения, а он, наоборот, дает им ход.
– Хватит плодить сущности.
– Эх, брат, раньше надо было выдвигать этот замечательный лозунг. Симулакра создавали, в общем, для «оживляжа», как некое подобие личности, чтобы виртуальный миллиардер мог давать интервью и вступать в контакты с деловыми партнерами. Но сейчас есть мнение, что от Симулакра можно ожидать любых пакостей, потому что он оживился чересчур и даже обзавелся тайными носителями, на которых
– Слушай, Негр, иди ты подальше бани, к хакерам, они любят такие истории, – раздраженно откликнулся я, хотя понимал, что среди разработчиков «виртуального миллиардера» могут существовать две партии. Какие-нибудь гуманисты и механисты. Первые пытаются использовать мою личность, вторые хотят ее стереть и заменить искином... Но скорее всего Негр лишь использует нехитрый психологический прием, создавая впечатление конкуренции. Дескать, уже двое претендуют на одно место – торопись, браток, а не то опоздаешь...
Негр стал описывать каверзную сущность Симулакра, подавая его в роли моего исконного врага, а я стал искать взглядом какую-нибудь тряпку побольше, чтобы накинуть ее на зеркало. Собеседник догадался, что переборщил с киберужасами и перешел на куда более увлекательные темы. Не просто перешел, а даже переоформился. Он превратился в мулатку-шоколадку, которая при всех своих причиндалах сохраняла и кое-какие мои черты, например сломанный нос.
– Записывай, котик, телефон команды знойных эфиопок, – проворковала шоколадка. – Они-восемь-пять... У них сиськи, как на пружинках, и ягодицы, как колобки, а вдобавок имеется высшее гуманитарное образование; они вполне оценят и твой немеркнущий интеллект. Если хочешь подробности – они, так же как и ты, предпочитают, когда мужик сзади. И задок у них ходит, как затвор на пулемете.
– «Если кто с женой сзади грех сотворит, да наречется скотом», понятно?
Я схватил фарфоровую вазу династии Сун и швырнул в «зеркало». Оно на удивление раскололось. Из-за стилизации под старину экран был твердым и хрупким, а ваза все-таки оказалась ненастоящей – пусть и собранной поатомно один к одному с оригиналом десятого века, но с добавлением армировочного кремниевого волокна.
Из нервной задумчивости меня вышиб странный толчок воздуха, за которым последовал низкий рокочущий звук.
Я выскочил из туалета на пирс и посмотрел туда, откуда донесся звук. За хрустальным небосводом проглядывалась огромная тень. Так, наверное, видят рыбки своего хозяина из голубого аквариумного мирка.
Я сгонял в дом за спексом и снова вперился в небосвод, изучая его при двадцатикратном увеличении. Теперь хоть и смутно, но впечатляюще проглядывалась туша «Мадлен Олбрайт», если точнее, ее кормовая часть, напоминающая слепленные пухлые ножки одноименного исторического персонажа. Углядел я даже обводы радиатора силовой установки, напоминающие короткую юбочку – ближе к средней линии. Рассмотрел и сеточку – на самом небосводе – трещины, что ли?
Похоже, круизный лайнер во время неудачного маневра после отшвартовки влепился в остров...
У меня или искорки в глазах, или что-то в
Искорки поблескивают все ближе и ближе, значит, лучи солетты играют на рваной поверхности летящего объекта. А вот... и впилился он. Взлетели вверх тучи пыли, и спустя доли секунды легкий шумок достиг моих ушей. Похоже, эта штука «приземлилась» в районе Папеэте.
И тут началось затмение, все вокруг затянуло серыми сумерками. Солетта явно переключилась на режим экономии, используя какой-то маломощный резервный источник энергии. Затем вырубился легкий бриз. А следом поблек и Нановилль. Пальмы осунулись и стали саксаулами, орхидеи превратились в ромашки, колибри – в воробьев. Швартовые концы, которые притягивали яхты к пирсам, бессильно упали в воду. Это был явный сбой в энергоснабжении виллы.
Я получил шанс смыться отсюда, грех не воспользоваться. В голове, несмотря на утомление и лень, мигом сформировался план. Я бросился на западный пирс, влез в лодчонку размером с хорошее корыто. Полный вперед, капитан на шканцах... Но плавсредство и по своим мореходным свойствам приближалось к корыту. Пока я тянулся к веслам, корыто сделало попытку перевернуться и обещало повторить это снова.
«Мы вышли в открытое море, в суровый и дальний поход». В «открытом море» вода после отключения энергии была вязкая и сопливо-густая словно борщ. Сказывался избыток ПАВ, ВМС, красителей, ароматизаторов и прочих «полезных» добавок. Современное море ведь такой же продукт, как и йогурт.
Где-то рядом с буями должна проходить граница частного владения.
Я гребу, как тысяча морских чертей, однако не становлюсь ближе к буям ни на метр. Скользкая сопливо-густая жидкость течет навстречу мне, словно с горки. Сквозь пот, заливающий глаза, я наконец различил барьер.
Это – стоячая волна, опоясывающая всю акваторию Нановилля.
Все – кранты, сил больше ни капли, морские черти испарились. «Суровый поход» закончился.
Я выскочил за борт. И быстро понял, что плыть здесь невозможно. Это даже не кисель – верхний слой воды похож на поролон! Я так и вижу, как молекулы этой псевдожидкости вместо того, чтобы свободно болтаться, сидят, словно на цепи. Из-за этого я побултыхаюсь немного и захлебнусь. Если бы у меня были сейчас сухие штаны, то я бы их обмочил. Попробовать бы вернуться в лодочку, но ее уже прилично снесло в сторону от «барьера»...
Вокруг меня прошелся бурун. Значит, на небольшой глубине движется большое тело, типа акулы или спрута. Так и хочется крикнуть небесному режиссеру – это перебор, мне вполне хватает одной страшной неприятности.
Тело подвсплыло, я стал различать его конусовидные контуры, придающие ему сходство с кальмаром. Вокруг тела появился ореол из фонтанчиков – это оно шарит своими конечностями! Раз, и я попался – щупальце ухватило мою левую руку и зафиксировало захват, мигнув зелеными индикаторами. А затем тело потащило меня вперед и тяга была, будь здоров.