Отказ
Шрифт:
– Заметила, наконец, что я здесь! Ирина, я к тебе пришел, а не к посуде, ее я уже вымыл.
– Прости, Виктор, я забыла, зачиталась, ушла в прошлое.
Виктор медленно опустился на колени, сложил свою огромную голову на ее грудь, слегка поводил волосами по ее платью, как гигантский кот. Ирина не выдержала и погладила большую голову мужчины, он медленно стал подниматься, и с необыкновенной прытью барса, перемахнул через нее, и оказался лежащим с другой стороны ее платья. Она повернулась к нему, он сжал ее платье со всех сторон своими огромными руками, женщина утонула
– Да выкинь ты эту книгу! – в сердцах воскликнул Виктор.
Ирина разжала пальцы, книга выпала из ее руки, освободившейся рукой, она обняла Виктора.
– Так-то лучше, – проворчал он, невольно освобождая ее колени от домашнего платья.
– Виктор, может не надо сегодня.
– Еще чего, лежит тут передо мной слегка платьем прикрытая, вся изогнутая по профилю, ножки свои голые демонстрирует, а потом, говорит не надо, Виктор.
Ирина поняла, что никто ее возражения не услышит, и откинулась на спину, выгнулась, как кошка, прощальным взглядом встретилась с торшером и выключила свет.
– Свет-то чем тебе помешал? Или я тебе не по нраву пришелся? – спросил Виктор и уверенным движением расстегнул молнию на платье.
Ирина села и стянула с себя платье, ее ноги были в руках Виктора, она и встать не могла, но подумала, что сама на стул похожа, с вытянутыми руками, как будто они спинка стула с чехлом из платья. Наконец платье опустилось на пол, тут же властные, мощные руки вцепились в ее скромную верхнюю полоску с двумя выступами, слегка подергали маленькую вещичку. Она еще раз села, изображая стул, сняла и эту одежку. Руки Виктора довольные до безобразия взяли в свои руки по верхнему, чувствительному выступу на ее теле, сжали, потом нежно – нежно стали проводить местный массаж чувствительных участков тела, освобожденных от ткани. В какой-то момент времени, рукам это надоело, и они бесцеремонно полезли к ее ногам.
По этой дороге руки столкнулись с еще одной тоненькой одежкой. Руки нервно затеребили несчастную тряпочку, Ирина выкрутилась из последней одежки, оставив ее в руках мужчины. И, тут же огромная масса тела взлетела над Ириной в порыве человеческих чувств, а ей очень захотелось выкрутиться из-под этой массы тела, но она элементарно подчинилась… 'Еще немного, еще чуть-чуть' и две массы тел объединились бы в одну, но как – будто кто свыше, сообщил об этом четырем людям сразу, некто зазвонил в дверь, зазвонил телефон, запели на разные голоса два сотовых телефона. Пара распалась на две части, Виктор поднял свое огромное тело и рванул к личному сотовому телефону. Ирина на три части разорваться не могла, стала собирать в кучу свои вещи, потом пошла за халатом, потом рванулась к телефону, а сотовый сам замолчал, оставив номер звонившего человека…
У двери стояла Зоя Зиновьевна:
– Ирина, давай свой стул, я его продам, вроде есть покупатель на твой старый стул.
– Я раздумала его продавать, Зоя Зиновьевна, мне на нем хорошо думается.
– А кто там у тебя по телефону говорит? Артем дома сидит, ты чего такая лохматая, лицо красное…
– Я Вам потом объясню, –
– Ты чего, Ирина, я тебе помешала?
– Нет, стул я не продаю, тема исчерпана.
– Ирина, с кем ты там говоришь?! – прокричал Виктор и в одних семейных в цветочек, высунулся в прихожую.
– Ирина, ты не одна! – вскричала Зоя Зиновьевна, – а как же мой Артем?!
– Артем деньги отдает Вам? Значит, и живет у Вас, а я сама по себе.
– Бабы, что за разборки, в такое время?! – зашумел недовольный ситуацией Виктор, – что за ерунду вы говорите?
Зоя Зиновьевна слабо, но стала соображать, видимо на ее гладиолусе очередной цветок распустился:
– Ухожу, ухожу, – сказала женщина и резко прикрыла входную дверь.
Артем сидел с двумя телефонами: сотовым и обычным, глаза у него были грустные, грустные, ему было очень плохо.
– Артем, – сказала вошедшая в квартиру Зоя Зиновьевна и замолчала.
– Мама, ты, что-то сказать хотела? Ирина продала тебе старый стул?
– Ей не до стула. Я так поняла ситуацию в ее доме. Она его не хочет продавать, а ты откуда про стул узнал?
– Ирина мне стул отдавала склеивать, а потом мы провели серию климатических испытаний с этим стулом по ее просьбе.
– Понятно, а мне сказала, что стул ей от бабушки достался.
Аня дозвонилась до Ирины и попросила номер телефона Артема, та назвала номер с каким-то нервным смешком. Аня позвонила Артему:
– Артем, это я Аня, вы не могли бы еще двенадцать стульев подвергнуть этим самым испытаниям, которым подвергли ее стул?
– Аня, ты чего? Ирина просила шесть стульев провести через цикл испытаний, а ты уже двенадцать стульев предлагаешь, не много ли тебе?
– Артем, а жить всем хочется, трудно помочь? Хочешь, я выступлю официальным заказчиком этих самых испытаний над стульями, только надо все сделать так, как было со стулом Ирины? Стул замечательно смотрится.
– Не понял…
– Ты давно был у меня на работе, в антикварном магазине?
– Я туда вообще не хожу.
– Зайди, посмотри, чем я торгую. Где, мне на всех покупателей антиквара найти?
Вот, сами и придумывает вар-антиквар.
– Прости, не сразу понял, ладно, испортим твои стулья по полной программе. У нас все записано. Кто-то у Ирины есть? Она тебе, как подруге говорила?
– Нет, Артем, я у нее никого не видела и ничего про других мужчин не слышала.
– А мне, показалась, что у нее вместо антикварного стула славянский шкаф завелся.
– Артем, а шкаф в твою печь не влезет? Мы бы шкафчики сделали…
Ирина словно очнулась ото сна, и внимательно посмотрела на Виктора, так, словно холодным душем его облила:
– Виктор, шел бы ты домой, ну не люблю я тебя.
– Чего глупость говоришь, на ночь глядя? Куда я пойду? Мне и тут нравиться.
– Зачем ты ко мне банным листом прилип? Думала, Артем ушел, одна поживу.
– Это его мать приходила? Красивая женщина!
– Шел бы ты к ней что ли.
– А возьму и пойду, вдруг не прогонит, – сказал Виктор, надевая рубашку.