Откровение
Шрифт:
В Мюнхене знают, что за Богданом мокрое дело. После войны власовцы сводили между собой какие-то счеты, и Богдан убил человека. Поэтому за ним охотится мюнхенская уголовная полиция. Даже ко мне в ЦОПЭ заходил полицейский комиссар Кастенхубер и наводил справки об этом убийстве. Уже одно это делает Богдана мишенью для шантажа со стороны советской разведки, которая прекрасно знает все, что творится в Мюнхене.
После гибели парашютистов Богдан вдруг запил в Вашингтоне точно так же, как Кронзас в Мюнхене. Кронзас допился до того, что покалечил машиной велосипедиста и попал в тюрьму. А Богдан,
Чего это они так нервничали? Говорят, что нечистая совесть это очень сильная штука.
В сентябре 1957 года в Нью-Йорке была конференция американского отдела ЦОПЭ, которым заправлял бывший летчик Петр Пирогов. Пригласили туда, как друга, и Богдана Русакова. Он приехал на день раньше и вечерком зашел ко мне.
Как полагается в таких случаях, я открыл бутылку водки и банку шпрот в масле. Богдан проглотил все шпроты, как голодный шакал, запил маслом из банки и облизнулся.
"Ага, масло пьешь, - думаю я.
– Боишься опьянеть. Старый фокус".
Вскоре разговор коснулся Алёши. В качестве анекдота я рассказал, как Славик перепутал меня с Алёшей и молился на мои расстегнутые штаны.
Тут Богдан сразу стал мне противоречить. Вопреки фактам. И стал всячески разубеждать меня. Но при этом он обнаружил очень хорошее знание гомосекса. Я вычитал это из книг, куда мало кто заглядывает. А откуда он это знает?
На дворе жарко, и мы пьем водку со льдом и лимонной водой. Я поставил вторую банку шпрот. Богдан опять проглотил шпроты и выпил масло. А я попиваю без закуски и думаю:
– Эх, тебе и масло не помогает. Проговариваешься.
Я хотел прощупать Богдана. А он пытается запутать меня и сбить со следа. Вдруг он говорит, что Славик и к нему лез таким же образом, но совсем по другим причинам. Потом болтает, что пассивные педики это, дескать, настоящие педики. А активные педы - это якобы нормальные мужчины, но которые пресытились женщинами.
Типичная ложь активных педов. На самом деле это выглядит так. У пассивных педов душа женщины и поэтому их иногда тянет к женщине, как к родной душе, как к сестре, к подруге. Но... они, как правило, импотенты и могут только лизать у женщин. Зато некоторые активные педы могут совокупляться и с женщиной, но... женщины им противны. Это принципиальные корни того, что называется семейным адом.
Постепенно из нашего разговора выясняется, что Богдан числится на работе в ЦРУ, но сидит дома и занимается якобы какими-то переводами. Но как он может переводить, если он совершенно не знает английского языка? Просто он сидит дома под домашним арестом.
По американской статистике д-ра Кинси, 37 % мужчин более или менее знакомы с гомосексом. Из этих 37 % только 4 % - это честные и открытые гомо, а остальные 33 % занимаются этим же самым частично или по совместительству. Итак, каждый третий мужчина немножко не то, чем он кажется. Такие женятся без любви и расходятся без слез.
Когда-то Богдан острил, что некоторые мужчины идут с женщиной в постель, даже не зная её имени, а вот он женился даже не зная имени своей жены. Просто увидел
Его жена Ирочка очень миленькая. У них двое очаровательных сыновей пяти и семи лет. Но живут они плохо. Богдан говорит, что Ирочка плохая хозяйка. А Ирочка оправдывается, что Богдан сильно пьет.
Но тяга к алкоголю частенько является симптомом всяких психических проблем, например, подавленной гомосексуальности, где люди пытаются утопить эти проблемы в алкоголе.
Одни говорят, что у Богдана половая слабость и он принимает какие-то укрепляющие таблетки. А другие говорят, что он изменяет своей жене. И тут маленький фрейдовский вопросик, о котором иногда и сама жена не догадается; "С кем он ей изменяет? С другими женщинами или... с мужчинами?" Ведь каждый третий мужчина такой.
Кончили одну бутылку водки. Я поставил вторую.
Разговор все время вращается вокруг Алёши. Иногда я ухожу в сторону, перехожу на другую тему. Но Богдан упорно возвращается к вопросу Алёши и все пытается убедить меня, что Алёша никак не педераст. Он уже опьянел и плохо себя контролирует, проскакивает красный свет. Видно, что дело Алёши его очень беспокоит. И интуиция следователя подсказывает мне, что Алёшин секрет является ключом ко всему остальному.
Насчет погибших парашютистов я, конечно, помалкиваю. И Богдан тоже помалкивает. Видно, что ему никак не хочется беспокоить покойников. В этом пункте мы понимаем друг друга.
– А ты пьешь, как лошадь, и ничего не жрешь, - говорит Богдан.
– Тебя что - специально учили?
– А тебя если и учили, так плохо учили, - улыбаюсь я.
– И даже масло не помогает. Ведь это каждый дурак знает.
Богдан меняет тему и со злостью говорит:
– Знаешь, у таких пассивных педов, как Славик, у них тотальная импотенция. Они только зад подставляют. Или сосут у мужчин и лижут у женщин. И им, гадам, пить нельзя. Как женщинам. Как напьется, гад, так засыпется. А потом из-за них других таскают.
– Да, вот потому-то Алёша так осторожен с алкоголем, -соглашаюсь я.
– Когда человек боится алкоголя, это тоже подозрительно.
Так мы сидим, выпиваем и болтаем. Бойцы вспоминают прошедшие дни и битвы, где вместе сражались они/Начали мы в 9 вечера, а сейчас уже 4 часа утра. Но Богдан уходить не собирается. Вроде кто кого перепьет.
Я подливаю в стаканы и анализирую. Богдан не из моих близких друзей или знакомых. Он у меня в первый раз. Почему он пришел? Кто его послал? Алёша? Или кто другой? Немножко похоже на тех рыболовов, что приглашали меня ловить рыбку на советской границе.
Один глаз у Богдана стеклянный в результате ранения на войне. Поэтому выражение лица у него немножко странное. Но, кроме того, Богдан еще носит маску подчеркнутой самоуверенности, временами переходящей в наглость. Это защитная маска людей, которые в действительности очень не уверены в себе.
Богдан сидит на стуле за моим письменным столом, а я расположился в кресле у окна. На столе у меня лежит толстая пачка прочитанных газет и рядом тяжелый бронзовый нож для открывания писем с ручкой в форме филина, сидящего на книге за семью печатями - символ мудрости.