Откровения. Книга первая. Время перемен
Шрифт:
Анилей продолжал высказывать свое мнение об этих римлянах и свиноедах, которые ему противны и омерзительны. Но он вынужден подчиняться им, понимая что несмотря на все эти волнения, власть оставалась у Рима. А этот Люций явно вывел его из себя. Он указал ему на его место в этом римском мире, что дико раздражало Анилея — когда кто-то пытается ему указывать.
Всё что было понятно из его слов, так это то, что сам Анилей видел впервые в жизни этого самого Люция, но тот видимо знатно его припугнул, что он весь дрожал перед ним. И еще этот Люций активно интересовался возможностями
— Значит так, мой мальчик. С тобой надо что-то решать. Времени прошло уже достаточно, по моему мнению. И я хочу знать кто ты на самом деле. Ты ведь знаешь, что у нас в городе располагается небольшой римский гарнизон для охраны восточных границ. Так вот, ты либо проникнешь в него своим загадочным способом, и убьешь несколько человек, этих римских ублюдков. Либо будешь смотреть, как твою сестру режут на куски. Тебе ведь ничего не стоит появиться, убить и исчезнуть, растворившись в воздухе, как ты умеешь? Этой ночью всё решится. Время пошло.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Искушение
«Искушение — это соблазн уступить доводам Разума когда спит Дух».
Город Хеврон, Иудея, 2 год н. э. (Через две недели после Явления в пустыне)
День подходил к своему логическому завершению. Пришло время собираться, но черви сомнений так и не покинули Эфраима. Они прогрызались в его внутренности, заставляя сжиматься, только от одной мысли, что он может не справится.
Эфраим представлял себе жуткие вещи, и никак не мог избавиться от этих видений. Поскорее бы уже ночь.Ночью всё кажется значительно проще. Ожидание неизбежного действовало на нервы, не давая успокоиться.
Он рискнул и поставил на чашу весов, всё что у него было. И повернуть назад уже не мог. Он должен это сделать.Один шанс — одна попытка.
У него не было сомнений в том, что предстояло убить кого-то. Лишить человека жизни? Он готов. Нет, просто обязанэто сделать. Но вот только как? Проникнуть в охраняемый римский гарнизон, и вот так, запросто, перерезать человеку горло, да еще и уйти незамеченным. В опасные игры мы играем.
С приходом сумерек, Симеон подошел к Эфраиму, чтобы в последний раз перед уходом напутствовать его. Верил ли он ему, и было ли ему хоть немного его жаль… Где-то в глубине души Симеон конечно же сочувствовал, но не показывал этого.
Он почему-то не сомневался в том, что Эфраим запросто проникнет в римский гарнизон. И больше переживает о том, сможет ли он убить живого человека. С одной стороны все эти разговоры немного отвлекали Эфраима от его мрачных сомнений в успешности сегодняшней ночи, но в тоже время и тяготили его.
Стоило понять одно — Симеон не мог ему никак помочь этой ночью, а значит Эфраим должен был рассчитывать только на одного себя. Симеон всего лишь верный пес своего хозяина, хотя и не лишенный человечности. Но он и пальцем не пошевелит, когда люди
— Оставь все свои сомнения и страхи здесь и сейчас. Выйди с чистым и свободным разумом. Всё только кажется сложным, пока не начнешь, а дальше всё пойдет легче и проще. Человек должен быть тверд в своем решении, не сбиваясь искушением сдаться и отступить. Мы можем стоять здесь вечность и рассуждать, что будет, если сделать так, а что если… Не стоит этого делать. Прими то, что должен.
Остальным наемникам из армии Анилея было глубоко наплевать на всё происходящее. Их не касались чужие проблемы. Да они и не знали толком, что должно было сегодня произойти. Об этом было известно только трем людям.
Как же сложно чувствовать себя одиноким в этом огромном мире. Столько людей, и нет никого к кому можно было обратиться за поддержкой. Верующие просили молитвами помощи у своего Бога. Незримый иудейский Бог Ягве — Предвечный.
Но не Эфраим. Он отказался от своей веры. Отрекся от своего Бога. И возможно теперь он несет за это наказание и небесную кару? Он конечно может и ничтожество по сравнению с Ним, и абсолютно ничего не смыслит в Его планах, мотивах… Но и смириться с Его несправедливостью Эфраим не мог.
Он не мог понять Его. Понять для чего всё это, происходящее с ним? Бог играет людьми, но Эфраим не желает участвовать в этом. Играть по Его правилам. Эфраим бросает Ему вызов. Отныне он свободен от… всего. Его собственная жизнь в его же руках, но при этом… висит на волоске. Сможет ли он сам выбраться из этой бездны, в которую упал? Найти путь, выход…
Но с другой стороны, создавалось ощущение, что ему всё это время словно бы давали шанс, оттягивая неизбежное. Им двигали как какой-то пешкой в игре. «Вот, держи меч, и иди, убей вон того человека, а мы посмотрим».
Ночь наступает, не спрашивая твоего разрешения, и выталкивает вперед. Надо остановиться и прекратить эти мысли. Как сказал Симеон: «Оставь все сомнения здесь и сейчас, выйдя свободным от них».
Эфраим захватил с собой небольшой острый клинок с двойным лезвием, одевшись в более темную, незаметную одежду, которая бы не мешала ему и не свисала просторными тканями, сковывая в движениях. И выдвинулся навстречу своей судьбе.
Сама ночь сегодня был такой плотной и темной, помогая ему слиться в ее просторах. Город уже заснул и опустел, а народ прекратил свое бессмысленное хождение по нему.
Но всё же, Эфраим выбирает более дальний и скрытный путь к римскому гарнизону, в дали от каких-либо глаз. Никто не должен был попасться ему на глаза, как и он сам должен был остаться незамеченным. А ведь этой ночью Эфраим впервые покинул дворец Анилея. Без надзора, в полном своем распоряжении, но при этом на привязи — Сара.
В этих темных пустынных улочках, его шаги раздаются очень четко и громко, пугая тем, что от этого шума может пробудится весь город. Но помимо его собственных шагов в этой темноте ему мерещатся и другие звуки — какие-то легкие шорохи, постоянно следующие за ним. Словно кто-то крадется за ним.