Откройся мне
Шрифт:
— И не нужно говорить, — улыбнулась она. — Я это почувствовала.
— Это странное чувство… Но с моих плеч спал огромный груз. Я, наконец, ощутил себя правильным. Помимо всего остального, — обнял он её, вдохнув запах каштановых волос, что пахли апельсинами.
— Значит, мы с тобой… Подходим друг другу, верно? — спросила она, прижимаясь щекой к мужской груди.
— Определенно, да, — согласился он, поглаживая её позвоночник. — Ты останешься на ночь?
— Я не могу, ты и сам знаешь. Как раз из-за таких фотографий, что делает Перси, — посмотрела она на телефон.
— Я разберусь с ним, —
— Да? Как? Поставишь второй фингал? А что это даст? — посмотрела она на него удивленно. — Верно. Ничего. Нужно мыслить здраво. Пусть катится. Нам просто нужно встречаться где-то подальше отсюда.
— Тогда давай я уеду в город завтра к вечеру… Хочу сделать тебе сюрприз. А после напишу место и время, — улыбнулся он, придерживая её за тонкую талию.
— Ты — точно романтик, да, Дуэн? — взглянула она на него с лисьей ухмылкой.
— Во всяком случае, не придурок, который фотографирует людей за их спинами и направляет кому-то с целью поднасрать, — заявил он с серьезным выражением лица.
— У него просто в голове ветер. Забей, — ответила она, направившись к выходу.
— Дженна, — окликнул он её, прежде чем она ушла. — Нас не разведут быстро. Минимум несколько месяцев.
— Я понимаю, — выдохнула она и, растекаясь в прекрасных ощущениях в животе, вышла оттуда в хорошем настроении. Дженна поняла, что была влюблена в него. С самого первого взаимодействия. С тех мгновений, что они проводили вместе на съемках. С общих шуток, катаний на дурацком стуле, сидя у него на коленях, обнимашек. Сегодняшний вечер расставил всe по своим местам. Она вернулась в свой трейлер, пока он провожал её взглядом, и улыбнулась, прощаясь с ним глазами. А Хантер долго не мог уснуть, пока думал о том, куда её пригласить. В любом ресторане посыпались бы сплетни, в любом отеле было бы еще хуже. Как раз поэтому он решил арендовать небольшой катер, чтобы побыть вдвоем на реке Лиффи. Ночью там было очень красиво, и там их бы никто не потерял. Пока Хантер делал всё это, он и не заметил, как сладко уснул в своей кровати, вспоминая о Дженне и её приятных поцелуях на своей шее… А уже ранним утром ему позвонила его мама.
— Дорогой… Что у вас за проблемы? Мне ночью звонил Филдер. Много плакал. Он был совсем раздавлен, — сказала Энджи, и Хантер не мог поверить, что Филдер пал так низко, действуя через его любимую маму. Это ведь были манипуляции чистой воды.
— Мам… Я очень тебя прошу, только не нервничай. Мы сами разберемся. Будь уверена, что у меня всё хорошо, — предупредил он её, открывая глаза и собираясь на съемки. — Я скучаю по тебе.
— Сынок… Я тоже. Но знать, что ты ругаешься с мужем, неприятно… Это плохо сказывается на твоем здоровье.
Хантер молчал. Ему хотелось рассказать ей, но явно не так. Не по телефону. Поэтому он выслушал маму и пообещал ей, что всё будет хорошо, несмотря на трудности, что возникли на его пути. Его мама очень любила их с братом, но Хантеру оказывала особенное внимание, учитывая их утерянную связь с отцом, которую Хантер переживал тяжелее всех. Когда Дженна призналась ему в мыслях о суициде он не мог поверить, насколько похожим оказалось их внутреннее состояние… Только вот он не стал вспоминать об этом… Уж слишком тяжелыми были эти воспоминания…
Ранним утром их
— Дженна, ты должна быть более эмоциональной в этой сцене, чем обычно. Словно он пробил твой обычный панцирь. Вы с ним встретились в лесу после того, как он сбежал из фургона. Он разгневан, сломлен, остался без хозяина, и при этом ты, Хантер, считаешь источником всех своих бед именно её, — промолвил режиссер, помогая им расслабиться и лучше понять своих героев.
— Мы готовы, — сообщила Дженна, пока ребята наблюдали за процессом. Уэнсдей должна была встретить Тайлера в лесу. Наткнуться на него, пока он пытался осознать всё, что произошло. Жить без хозяина было тяжело, а особенно тяжело было оставаться одиночкой, которого искала полиция и собственный отец. Между ними должна была быть крайне холодная, но эмоциональная сцена, в результате чего она бы высказала ему абсолютно всё и отпустила, дав шанс покинуть этот город раз и навсегда.
— Тайлер, — опешила девушка, наткнувшись на него возле какого-то заброшенного дома.
— Только не говори, что это случайность. Где-то уже ходит полиция, не так ли? Отец с ошейником и твои фрики? — спросил Хантер, напрягая скулы. Играть такие сцены удавалось ему на профессиональном уровне.
— Я здесь одна, но уверена, ты и так это знал. Зверь вроде тебя должен чуять это интуитивно, — без эмоций промолвила она, и он подошел к ней ближе.
— Так много хотелось сказать тебе… А теперь я понимаю, что нечего, — задумался он, глядя на неё. — Вот мы и живы. Оба. А внутри лишь пустота.
— Не знаю, что за душераздирающий монолог ты собирался разыграть, но тебе следует знать, что мне всё равно. Тебя поймают рано или поздно, ведь твоё место за решеткой в камере, — ответила она, сурово глядя на него.
— Место в камере, — демонстративно рассмеялся он. — Как твоему другу, что доверился тебе и оказался в цепях?
— Справедливость восторжествовала. Ксавье на свободе, а ты займешь его место, — занервничала она, но при том не меняла тон.
— Займу его место… Всегда хотел узнать, каково это… Быть на его месте? Бегать за тобой, как ретивый щенок, пока ты отшиваешь его снова и снова… Потому что хочешь побыть со мной. Идешь ко мне за советами, как дурочка, пока он наблюдает за нами со стороны… Ауч, — картинно схватился он за сердце и нахмурился. — Наверное, это больно…
— Не так больно, как тебе будет, когда я засажу тебя и поджарю на электрическом стуле за всё, что ты сделал, — сжала она кулаки и стиснула челюсть от гнева. Маленькие ноздри раздувались от дикого возмущения и злости, пока он смотрел на неё с хищным оскалом и улыбался.
— Кто-то явно неравнодушен к моей персоне. Как часто ты фантазируешь обо мне ночами, Уэнсдей? Уверен, что бессчётное количество раз, — ухмыльнулся он, вдыхая запах её страха и закрывая глаза от восторга.
— Не льсти себе, — грубо и коротко сказала она, подняв чёрные глаза наверх.