Откройте, РУБОП! Операции, разработки, захваты
Шрифт:
Получив угрозу немедленного пулевого проникновения в органы внутренних дел, Шкандыбаев изменил переговорные позиции, сказав, что должен оплатить исключительно старый ресторанный счет, и то по собственному усмотрению, ибо сотрудники общепита милицию не вызывали, а взяли ее обязанности на себя. Продавать же квартиру, дабы оплатить немыслимо выросшие проценты, он отказывается, а что касается обмена миллиона долларов, обращаться по данному поводу надлежит к арестованному шефу незабвенной «Ставриды».
— К нему пронырнем, не переживай, —
— Не сомневаюсь, — позволил себе согласиться Шкандыбаев с двусмысленной интонацией в голосе.
— А теперь зови халдея, плати и — идем к машине, — продолжил бандит.
По тому, как испуганно крякнул Конструктор, Акимов понял, что в бок жертвы уперся ствол.
Далее в наушнике раздались характерные звуки короткого и жестокого поединка, всхлипы и выкрики; Акимов перевел взгляд на машины бандитов, окруженные невесть откуда взявшимися людьми в камуфляже, вытряхивающими из салонов ошеломленных братков… И — поспешил в ресторан оформлять изъятые у вымогателей пистолеты.
Бледный, но необыкновенно гордый Шкандыбаев, шагая через поверженные тела врагов, торжественно вручил ему целехонькую авторучку.
— Ну как? — картинно вскинув голову, произнес он.
— На пять с плюсом, — поощрил подопечного Акимов, озабоченный вопросом: куда делся Геннадий?
В западне
Сидя на одной из съемных квартир, где обычно он развлекался с проститутками, Геннадий читал сообщения с пейджера, которые каждые десять-пятнадцать минут посылала ему жена.
Сообщения вгоняли его в беспросветное уныние.
Во-первых, блатные обвиняли его в гибели Пемзы. Во-вторых, место старого вора занял один из самых волевых и умных подручных убитого, твердо настаивающий на возвращении миллиона. В-третьих, следуя смутному, но спасительному наитию, он отправил на встречу с Конструктором Тимоху, которого взяло с замазанной пушкой РУБОП. Значит, Тимоху распеленают, как младенца… К тому же вчера на углу дома супруга приметила какого-то парня, поглядывавшего на окна квартиры и разговаривавшего с пачкой сигарет. Может, опер какой, может, почудилось бабе…
Выход был один: скрыться. Сначала здесь, на тайной квартире, после, через надежные каналы переправив деньги в западный банк, отправляться по поддельному паспортишку на какой-нибудь теплый островок в океане.
Мысли путались… Легко сказать — «отправиться на островок»! А машины, недвижимость, антиквариат, бизнес?..
С другой стороны, войны с соседями ему не пережить. Нужны толковые соратники, такие, как Костя, а кто у него остался? Одни ящеры безмозглые. Тупые мускулы и чугунные лбы. А таким кто калач послаще посулит, к тем и переметнутся.
А вот и еще новость дня! Какой-то придурок на «восьмерке», въезжая на всех парах на
Да, «мерина» он поставил в неудачном месте, прямо на въезде, на первой попавшейся на глаза площадке в соседнем районе, от греха подальше… А все равно попал! Не так, так этак. Если должна неприятность произойти, то она наверняка происходит!
А может, нашли машину? И решили его выдернуть на последнее рандеву, как голодного весеннего окунька на сопливого червячка? Тогда произойдут иные неприятности, причем в самой неприятной последовательности.
Он вышел на улицу. Из телефона-автомата позвонил жене:
— Бери братков, езжай на стоянку. Пробей там…
— Да я со стоянки! — откликнулась с раздражением супруга. — Тут хмырь какой-то, голытьба, а наглый, как сволочь! Впритирку, говорит, машину поставили, я кокнулся и теперь мне платите!
— Что с «мерином»?
— Крыло помял, фара разбита, триста баксов ремонт обойдется как минимум…
— Да я его, вышелуша шершавого…
— ГАИ он вызвал, тут бродит один с палкой… Была бы у меня доверенность… Чего делать, Гена? Решай! А то хмырь этот тут разоряется невозможно… Идиот ненормальный!
— А где ты видела нормальных идиотов? — пробурчал Геннадий. Затем, подумав, напряженным голосом спросил: — А… не подстава?
— Да какая подстава! Мент дергается, я ему полтинник зарядила, он все оформит… И адрес хмыря у него, ребята сегодня же наедут…
— Жди!
Поймав «Волгу», Геннадий с трудом втиснул в нее, осевшую на ухнувших рессорах, свое грузное тело, занявшее всю заднюю часть салона.
Водитель с опаской оглянулся на тучного пассажира со свирепой физиономией.
— Чего пялишься? На набережную рули!
Определенные сомнения в правильности своих действий Геннадий испытывал, однако выкидывать на ветер триста долларов плюс уже заплаченные дорожному полицейскому пятьдесят было, право, обидно!
При первом же взгляде на сытую, красную физиономию, загадочно выглядывающую из оконца гаишного «жигуленка», и на суетящегося вокруг разбитой «восьмерки» кургузого типчика в коротких брючках, в очечках, с ущербной бородкой у Геннадия просветлело на сердце: судя по всему, перед ним была душа, по которой еще не ступала нога человека…
— Вы хозяин? — поправляя прыгающие на переносице очки, прокартавил с напором тщедушный хмырь. — Прелестно! Прошу оплатить убытки!
— Защелкни пасть, хорек вонючий, — с достоинством отозвался Геннадий, коротким движением живота оттолкнув наглеца к его проржавевшей плебейской телеге со свернутой скулой бампера. — И слушай, гнида вольтанутая, внимательно: ты, гнида, крупно попал! И теперь должен мне денег! Много денег!
— За хорька за вонючего, за гниду ты, мразь, ответишь! — неожиданно ясным и звонким голосом произнес картавый ублюдок.