Открытие Джи - Джи
Шрифт:
— Кто у вас читает Максвелла?
Джоуль спросил с досадой и любопытством. Ему, естествоиспытателю старой школы, были чужды математические ухищрения новых физиков. Практический эксперимент, наглядное измерение — вот что вызывало в нем теплое чувство удовольствия исследователя и трудолюбца. Его собственные приборы для определения механического эквивалента теплоты напоминали заводскую мешалку и были понятны малому ребенку. А странные математические символы Максвелла, обозначающие то, что нельзя увидеть собственными глазами, напоминали ему средневековую
Так кто же все-таки прочел заумные статьи Клерка Максвелла? Оказывается, юнец Джо Томсон — сын почтенного букиниста Джозефа Джеймса Томсона, который сейчас просит мистера Джоуля пожаловать на семейный обед. Его супруга Эмма, урожденная Свинделль, будет очень рада… И Джоуль соглашается.
Они выходят из магазина, нагруженные лондонскими физическими журналами и «Историей Манчестера», и идут по кривым улочкам той самой дорогой, которой возвращались домой три поколения букинистов Томсонов.
За развалившимся забором, на зеленой лужайке, примыкающей к коттеджу, идет отчаянная игра. Она называется «фут-боол» и имеет следующие правила, описанные в одной из первых спортивных книжек:
«Игроки разделяются на две партии, занимающие каждая свой город, отмечаемый чертой на земле и флагами; посредине черты ставятся ворота из жердей с перекладиной на высоте три фута от земли. Цель игры заключается в том, чтобы перекинуть мяч ударом ноги (а иногда и руками) в чужой город через ворота, принадлежащие к тому же городу. Игроки стараются этого не допустить…»
В этот самый момент нападающий одной из команд мальчишек, остервенело рвущихся к воротам, сделал совершенно непредвиденную комбинацию: вместо того чтобы повести атаку на ворота противника, он вдруг повернул мяч назад и точным, резким ударом послал его по навесной траектории к длинному верзиле в полосатых наколенниках. Верзила принял удар головой, отпасовал мяч переднему игроку, а нападающий, не дав противнику опомниться, забил короткий решающий гол во вражеские ворота.
Джоуль и его спутник остановились.
Мальчишка-нападающий снова победоносно повел мяч. Джоуль отметил его довольно хрупкое сложение, разлетающиеся светлые прямые волосы, очки. Но тут на поле произошли новые события: началась свалка у мяча; кого-то повалили, вырывая мяч. Раздался свист: голубоглазый мальчик с длинными льняными волосами, сидевший на заборе с кошкой на руках, очевидно, был судьей. Мяч снова появился у границы поля. Штрафной удар. Бил верзила в полосатых наколенниках. Тяжелый кожаный мяч, повернув свое овальное тело, пошел в сторону. Легкий вскрик: нападающий, мальчик в очках, пошатнулся, схватившись за глаза. Томсон, стоявший рядом с Джоулем, побледнел и шагнул вперед.
— Подойдем ближе, мистер Джоуль, — произнес букинист, — это мой сын.
Судья спрыгнул с забора и тоже бросился на поле.
Но тут нападающий быстро отдернул руку, взглянул
— Жажду крови!
— Это ваш сын? — изумленно спросил Джоуль. Томсон, слегка улыбнувшись, кивнул.
— И он же читает статьи Максвелла?
— Юношеское увлечение, мистер Джоуль… Впрочем, меня самого удивляет, как тринадцатилетний мальчишка может часами сидеть над формулами?
Между тем Джо Томсон уже стоял у забора и прикладывал к глазам фольгу, которую вынул из кармана судья-мальчик с кошкой. Он же отмотал часть бинта, которым была перевязана перебитая лапа кошки и отдал его бывшему нападающему. Сейчас его заменили запасным игроком.
— Где ты берешь свинцовую фольгу? — спросил Джо.
— Я ее сам прокатываю в мастерской отца. Она мне нужна для нового прибора.
— Вот это замечательно! Ты делаешь опыты?
— Мастерю насос.
— Как тебя зовут?
— Шерль.
Мальчик погладил свою кошку.
— А я пока занимаюсь теорией, — сказал Джо. Он внимательно смотрел одним глазом на своего нового приятеля.
— Если тебе понадобятся приборы, можешь на меня положиться. Но вообще я больше всего люблю животных. Меня здесь каждая собака знает.
— Эй, судья, не забывай дело! — крикнули с поля. Шерль полез на забор.
Мистер Томсон деликатно взял под руку Джоуля и повел его кратчайшей дорогой к дому. Еще издали он увидел приближающуюся к коттеджу высокую фигуру в темном пальто.
«Один манчестерский профессор уже у дверей дома», — с удовлетворением отметил Томсон. Букинист был доволен, что ему удалось пригласить на ужин двух уважаемых ученых: Бальфура Стюарта и Джемса Джоуля.
Когда они подошли к коттеджу с белыми ставнями, в окнах пробежал огонек от керосиновой лампы, пронесенной через комнаты, а из прихожей слышался приглушенный разговор гостей. Через несколько минут Джоуль входил в маленькую уютную гостиную, где около камина сидела седая румяная дама с гладко зачесанными волосами и, похожий на поэта, красивый человек в черной бархатной куртке. Бальфур Стюарт и хозяйка дома миссис Томсон вели беседу.
— Нет, миссис Томсон, — улыбаясь, говорил физик, — я не имею никакого отношения к угасающему королевскому семейству Стюартов. В Шотландии это самая распространенная фамилия.
Томсон подвел к своей супруге Джемса Джоуля.
— О, мистер Джоуль, как я рада! Мы все так давно мечтали увидеть вас!
Стюарт встал и поклонился.
Два манчестерских профессора, стоявших у камина букиниста Томсона, были удивительно непохожи друг на друга. Простоватый на вид, но уверенный в своей могучей силе, знаменитый Джоуль в двадцать пять лет определил механический эквивалент тепла и стал первооткрывателем закона сохранения энергии. Романтический, задумчивый Стюарт хранил про себя лучшие научные идеи и спокойно уступил первенство открытия закона излучения тел немецкому ученому Кирхгофу, хотя имел на это такие же права.