Открытие ведьм
Шрифт:
В такую погоду гребля еще больше напоминает полет. Белая пелена приглушает птиц и шум автомобилей, усиливает тихий плеск весел и поскрипывание сидений. Не видно ориентиров на берегу, и потому приходится продвигаться, полагаясь исключительно на инстинкты.
Я вошла в легкий привычный ритм, насторожив слух и зрение. Плеск весел предупредит меня, если я подойду чересчур близко к берегу, тень скажет о приближении другой лодки. Туман был таким густым, что я подумывала уже повернуть обратно, но слишком уж манил длинный прямой отрезок впереди.
Развернулась
– Хотите пройти вперед? – спросила я.
– Хотим! – откликнулась пара и пронеслась мимо.
Плеск их весел затих вдали. Я решила дойти до своей пристани и ограничиться этим. Маловато, конечно, но последствия третьей по счету полубессонной ночи я, в общем-то, ликвидировала.
Убрав все на место и заперев сарай, я медленно пошла к городу. Время и пространство в тумане утрачивали значение. Я закрыла глаза, воображая, что это не Оксфорд, что у этого места вообще нет имени.
Открыв их и увидев какую-то фигуру прямо перед собой, я ахнула от испуга и рефлекторно выставила вперед руки.
– Ох, извините, Диана. Я думал, вы меня видите. – Из тумана выплыло озабоченное лицо Мэтью Клермонта.
– Я шла с закрытыми глазами.
Я ухватилась за воротник своей флиски и, когда он немного отступил, прислонилась к дереву, выравнивая дыхание.
– Можете мне кое-что объяснить? – спросил Клермонт, как только я с этим справилась.
– Если хотите знать, почему я катаюсь на лодке в туман, когда за мной тащится хвост даймонов, колдунов и вампиров, то нет.
Этим утром я не была настроена выслушивать лекцию.
– Хороший вопрос, – с толикой яда заметил вампир, – но я хотел спросить о другом: зачем вы закрыли глаза?
– А вы никогда так не делаете? – засмеялась я.
– Нет. У вампиров только пять чувств, и мы, как правило, используем все.
– Никакой магии, Мэтью. В эту игру я играю с детства. Тетя ужасно злилась – когда я приходила домой, ноги у меня вечно были в синяках и царапинах.
Вампир, сунув руки в карманы грифельно-серых брюк, задумчиво устремил взгляд в туман. Сегодня он был без пальто, и его волосы из-за голубовато-серого свитера казались еще чернее. Легко что-то оделся, учитывая погоду. Я в своих лодочных легинсах с дырой на попе почувствовала себя замарашкой.
– Как прогулялись? – Можно подумать, он сам не знает – ведь он-то не на прогулку вышел.
– Отлично.
– В такой час здесь почти никого не встретишь.
– Мне нравится, когда на реке пусто.
– Но ведь это же риск – в такую погоду.
Не будь он вампиром, следящим за каждым моим шагом, я приняла бы это замечание за неловкую попытку завязать разговор.
– В чем риск?
– Никто не увидит, если с вами что-то случится.
На реке я никогда ничего не боялась и только плечами пожала, хотя он, в общем, был прав.
– В понедельник здесь будет полно студентов. Хочу насладиться последними спокойными днями.
– Разве семестр начинается на
– Что за вопрос для преподавателя? – хихикнула я.
– Я со студентами дел не имею, занимаюсь чисто исследовательской работой. – Он поджал губы – явно не любит, когда смеются над ним.
– Хорошо вам. – Я подумала о трехстах заполошных первогодках, которым читала вводный курс.
– Спокойно. Колбы с мензурками не против, когда я засиживаюсь допоздна, а доктор Шепард и доктор Уитмор, другой ассистент, скрашивают мое одиночество.
Я замерзла, отсырела, и обмен любезностями с вампиром в густом тумане представлялся мне чем-то не слишком естественным.
– Простите, но мне пора.
– Хотите, подвезу?
Четыре дня назад я бы ни за что не села в машину к вампиру, но сейчас эта идея буквально согрела меня. Кроме того, представился случай спросить, зачем биохимику понадобился алхимический трактат семнадцатого столетия.
– Да, спасибо.
Застенчивая радость Клермонта меня обезоружила.
– Машина здесь рядом. – Он показал в сторону колледжа Крайст-Чёрч.
Окутанная туманом странная пара, колдунья с вампиром, двинулась вперед. Он подстраивал шаг под меня и вообще держался свободнее, чем раньше, в библиотеке.
– Это ваш колледж?
– Нет, там я не числился никогда.
Напрашивался вопрос, в каких колледжах он состоял и сколько ему все-таки лет. Временами он казался мне ровесником самого Оксфорда.
– Не туда, Диана, – остановил он меня (я свернула к стоянке колледжа) и показал на маленькую огороженную площадку.
Под ярко-желтой вывеской «ПАРКОВКА СТРОГО ЗАПРЕЩЕНА» стоял черный «ягуар», на зеркале заднего вида болталось разрешение на парковку от больницы Джона Рэдклиффа.
– Ага! – подбоченилась я. – Паркуетесь где вздумается.
– Обычно я вполне законопослушен в этом отношении, – возразил Мэтью. – Сделал исключение только из-за тумана.
Потянувшись, он открыл дверцу, возле которой я стояла. «Ягуар» был старой модели, без всяких дистанционных пультов и навигационных систем, но выглядел так, словно только что выехал из салона. Я забралась внутрь и утонула в кожаном карамельного цвета сиденье.
Впервые я оказалась в столь шикарной машине. Она утвердила бы Сару в худших подозрениях насчет разъезжающих на «ягуарах» вампиров. У нее самой древняя «хонда-сивик», когда-то лиловая, но теперь выцветшая до бурого цвета.
Клермонт подъехал к воротам колледжа и остановился, дожидаясь просвета в утреннем потоке велосипедов, грузовиков и автобусов.
– Не хотите ли позавтракать? – спросил он, небрежно держа полированный руль. – Вы, наверное, сильно проголодались после занятий спортом.
Он уже второй раз приглашал меня поесть вместе с ним. Может, вампирам просто нравится смотреть, как едят другие?
Сами они, как всем известно, питаются человеческой кровью, но только ли ею? Начиная жалеть, что позволила вампиру себя подвезти, я застегнула молнию на флиске и подвинулась чуть ближе к двери.