Открытия, войны, странствия
Шрифт:
Друзей интересовала единственно четвертая фраза. И она значила: «Черная пещера третий коридор направо второй налево за родник».
Письмо заканчивалось пожеланием:
«Буду рад, если чем-нибудь все-таки помог вам. Желаю успехов, здоровья, бодрости!
Крепко жму руки.
Старший научный сотрудник В. Семенов».
Значит, до Главного Академика письмо не дошло. Но друзья претензий к Старшему научному сотруднику В. Семенову не имели.
Гипотеза третья
Около тридцати лет назад все могло быть примерно так.
Француз Мусе бежал после революции из Москвы
О существовании каких-то пещер километрах в сорока за тайгой, там, где справа от Рагозинки в ясную погоду виднелась каменистая вершина горы Лысухи, друзья слышали. Но подступы к Лысухе прикрывала таежная глухомань, и о пещерах рассказывали всяческие небылицы… Будто живет в них черный змей, который появляется над землей лишь накануне войны. И бабка Алена, и многие старики клянутся, что видели его в сорок первом. Про змея — это, конечно, сказки. Но пещеры существовали, и если учесть, что Засули в три раза ближе к Лысухе, чем Белая Глина, легко можно допустить, что засулинский Мусе решил захоронить свои сокровища именно в тех «змеиных» пещерах.
Как-то пронюхавший об этом полковник силой забрал у Муси библию. Но, вынужденный, в свою очередь, бежать, поостерегся брать библию с собой, тем более, что точки на ее страницах могли вызвать подозрение, попадись она в руки красноармейцев.
Дальнейшее было приблизительно так, как путешественники уже предполагали раньше.
Оставалось неясным, зачем понадобилось полковнику хранить всю книгу; не проще ли было запомнить одну фразу и перерисовать схему?
Но, с одной стороны, им могла руководить все та же осторожность, а с другой стороны…
— Может, он французского языка не знал? — сказал Никита.
— Дворяне — они все знали… — уверил его Петька.
Начальник штаба поклялся, что не все. (Петр Первый заставлял их учить, а они увиливали.)
— Ладно, Голова… — одобрительно сказал Петька, шлепнув Никиту по стриженому затылку.
Знал полковник французский или не знал — это имело лишь теоретическое значение.
Закрыв утят в клетушке, друзья не выходили из сарайки дотемна.
Мучили более важные вопросы, нежели образование убийцы-полковника. Надо было выяснить в точности, где они есть, эти пещеры, и какая из них может называться Черной. Затем — какую связь имели между собой схема на сто шестидесятой странице и указание о коридорах; разъясняло оно схему или схема служила его продолжением?
Сошлись на последнем, так как третьего коридора направо в схеме не было.
Мстители
Утром, заметив мимоходом, что корсары за утятами еще не пришли, заговорщики огородами пробрались к лесу и тайгой ушли вверх по Туре.
Им надо было уточнить координаты предполагаемых пещер за Лысухой. Но распространяться по этому поводу в Белой Глине нельзя было. Решили попытать счастье в Туринке. Оттуда молва долетает не скоро. Лодку не взяли, чтобы не навести на свой след Владькиных шпионов.
Близ деревни разделись, привязали одежду узлами на головы и переплыли через Туру.
Туринка лежала за широким пойменным лугом, где рос дикий чеснок. Петька захватил из дома сумку, и для виду они нарвали немного чеснока, немного щавеля. Шаг за шагом пересекли луг. Шаг за шагом стороной обошли Туринку, не решаясь входить в деревню. Заметили
В треухе, дубленом полушубке, в сапогах, небритый, угрюмого вида мужик сидел на пеньке и мрачно из-под косматых бровей поглядывал в низину, на коров.
Заговорщики приблизились.
— Здравствуйте…
— Здоровы будем, коль не помрем, — равнодушно отозвался мужик.
Петька помолчал и сел на траву, метрах в двух от пастуха. Длинный ременный кнут извивался тугим черным жгутом из-под кирзовых сапог.
— Колхозные коровы?.. — нерешительно спросил Петька.
Мужик оглянулся.
— Ай наниматься пришли? Дык я в подпасках не нуждаюсь. Я и сам найду, куда гроши девать.
— Не, — заверил Никита, — мы не наниматься. Мы — так… Щавель собираем…
— А-а… — примирительно сказал мужик. — Коровы это владельческие. Колхозных пущай дурак пасет. Мне ты натурой подавай: половину—грош в грош — по весне, половину — по заморозкам. А трудодень — за каким-растаким он мне? — вдруг спросил разговорившийся мужик, как бы сам удивляясь, зачем ему трудодень. — Ты мне чистой монетой гони. Молока и без того нацедишь… А в колхозе пущай дурак работает.
Чья-то буренка отбилась от стада. Мужик вскочил, оглушительно щелкнул кнутом.
— Ган-ну!.:— Щелкнул еще раз… Коровы подняли головы, посмотрели на него. Отбившаяся буренка вернулась. А мужик снова сел, достал кисет. — Который соображения не имеет — пущай работает в колхозе. А у которого соображение есть — гроши получит. Оно только, как слепни пойдут, одному несподручно. Но то ничего. Корова — дура. Раз, два взгрею — далече не сбежит..
Петьке расхотелось говорить с ним. И долго молчали.
Никита поглядел на каменистую, будто срезанную вершину Лысухи вдалеке.
— Дядь, а что, правду говорят: вроде пещера есть там, возле Лысухи?.. — спросил Никита.
— Что говорят — то правду! Да только я в ней не бывал! На кой она мне, та пещера! Мне в избе теплей! — Мужик захохотал, довольный собственной шуткой. Показал желтые зубы.
— А Черная пещера там есть?
— Да они все черные! — усмехнулся мужик, смачивая слюной кромку цигарки. — А если это про змея вы, так это жил тут один, когда церквы закрывали, комсомолия в общем. Доказывал, что змея нет. Ходил, мужиков с собой брал. Змеиная-то вроде та самая, что едва доберешься. Чуток башку не расшиб. Их там три — все облазил. Это ж Лысуха, а подальше чуть, справа вроде, там она самая и есть — Змеина гора, али Черная — то все одно. Дурной народ! Есть ли он — змей, нет ли, — какое мне дело! Ты свое знай, а змею пусть свое! Есть ли он, нет ли! — повторил мужик. И вдруг разозлился: — А то ж одному — змей! Другому — уборка! Третья, вишь, сопляков кучу нарожала! У четвертой — мужика прибили! Воюй, чтоб не прибили! Не лезь поперед батьки в пекло! А осень пришла — хнычут! Грошей нету! Тово нету! Ты мне подавай, мне твоим нетом не просытиться!
Петька с Никитой переглянулись и, пока мужик возмущался, отбежали чуть в сторону, с бугра.
— Эй ты, кулак! — крикнул Петька. — Жадюга!
— Мироед! — добавил Никита. — Жулик! Вдов обираешь!
Мужик с минуту оторопело глядел на них, выронив нераскуренную цигарку, потом схватил кнут и ринулся на них с бугра. Петька с Никитой что было, сил рванули метров на сто дальше. Остановились, когда мужик остановился.
— Что?! — крикнул Петька. — Фронтовичек грабишь?
И они стали поносить его. И поносили на чем свет стоит..