Открытый финал не подходит
Шрифт:
— И не надо, — кивнул Ренрих. — Спасибо.
Я действительно начала писать историю, которую пыталась связать с Ренрихом. Но все было «не то», события развивались «не так». Ренрих, зараза такая, никак не желал умещаться в рамки нового мира. Быть может, все дело было в том, что я помнила об уже совершенных ошибках. И о том, что Ренриху дважды пришлось покинуть те миры, в которых он должен был бы жить и вообще не знать о существовании автора.
Зато полным-полно появилось новых идей, которые ну никак нельзя было связать
Я, разумеется, подумала о том, что, может быть, где-то есть автор, который пишет обо мне, и как я мучаюсь, пытаясь помочь Ренриху. Эта мысль казалась поначалу смешной, потом как-то не очень. В конце концов, я пришла к выводу, что идея уже не оригинальная, так что, если какой-то автор имеется — остается ему только посочувствовать. Интрига непонятная, действие развивается путано, реальности — воображаемая и виртуальная — как-то уж очень плохо сочетаются, будто два разных произведения… В общем, да ну, на фиг! Не отвлекаемся, занимаемся серьезными вещами. Человека спасаем, вот.
В конце концов, Ренрих — максималист. Как дитя малое: ему бы все и сразу! И желательно — сразу всего побольше… Вот он и затребовал целую книгу. Но ведь главное что? Привязать его к новому миру. Нужна хорошая завязка. Или рассказ. Небольшой, но тоже… хороший.
И текст понемногу увеличивался, строка за строкой, знак за знаком. Я пыталась представить себе эти строки в виде лестницы, по которой Ренрих выберется из того болота, в котором очутился. Но мне все больше казалось, что это растет штакетник…
Привязалась я к нему, что ли? Или к этим нашим разговорам.
Просто я подумала, что, должно быть, Ренрих был прав: я «застряла». В быту, в своих отношениях с Иваном, в потаканиях Валиным капризам.
А тут вдруг все сдвинулось с места!
И воображаемая реальность в хижине — лишь отражение происходящих изменений. Все же очень просто и совершенно понятно!
Как бы только в следующий раз вместо хижины не обнаружить дворец и пруд с лебедями… ага, и мост хрустальный. И Ренрих в ливрее, коротких штанишках и блестящих туфлях, в припудренном парике, напомаженный, кланяется мне, весь такой уважительный…
Представив себе эту картину, я долго хихикала. Может, Ренриха в сказку отправить? Пусть вампир похитит у него невесту, Золушку, останется только хрустальная туфелька… И Ренриху придется пойти к серому волку, чтобы он, значит, обнюхал улику и взял след… Так, стоп, вернемся-ка мы в космофантастическое будущее. Золушку Ренриху можно и там обеспечить. Пусть она будет шпионкой, которой нужно Ренриха завербовать. И вот она, такая вся красивая брюнетка в золотом платье, с подолом, струящимся по полу, плывет по ресторану к столику, за которым ее дожидается Ренрих. Жемчуга у шпионки в ушах, а еще — на маленьком клатче, в который, кажется, не способно влезть ничего, кроме пудреницы, но мы-то понимаем, что у шпионки там целый арсенал: и отравленная помада, и десяток неактивных жучков, и передатчик для связи с Центром и та самая
Вот, пусть Ренрих помучается!
…Возвращаясь домой с работы, я зашла в торговый центр и купила новые шторы. И загляделась на перемигивающиеся гирлянды. Может, тоже приобрести что-нибудь веселенькое? Вон они какие — и в виде сверкающих звезд, и из вязаных шаров с подсветкой, и похожие на маленькие сосульки!
А ведь я, если подумать, еще и елку не ставила. Завтра обязательно нужно достать с шифоньера коробку с игрушками.
Валя прислала смс-ку: «Ты чего не отвечаешь?! В ЦУМе распродажа! Давай хоть посмотрим?»
Ага, знаю я эти ее «посмотрим»! Неужто сумочка уже забыта? Или Валя мечтает отвлечься на какую-нибудь другую модную штуку?
«с ваней сходи», — набрала я поспешно и, лишь отправив сообщение, подумала: а стоит ли вообще воду мутить? Их дело…
«При чем тут Ваня? Вы опять сошлись?!» — пришло от Вали, после чего досыпались еще гневные смайлики, штук двадцать, не меньше.
Я мысленно досчитала до пяти, возвращая спокойствие.
Гирлянду я тем вечером тоже купила. В виде «снежных комочков», так-то вот.
Я застыла у калитки. Филин со своего насеста сообщил:
— Уху!
Мол, смотри, какую твой отрицательный герой самодеятельность развел. Совсем эти персонажи распоясались: что хотят, то и творят.
Двор оказался необычайно светел, хотя луна в кои-то веки скрылась за тучами (чем меня немного озадачила так, что я даже не сразу заметила изменения, произошедшие с хижиной): гирлянды тянулись под крышей, по краю козырька над крыльцом, от козырька — к двум низеньким елкам по обе стороны от центральной дорожки…
— Ух-ху, — добавил филин, на этот раз — уже насмешливо.
— Между прочим, красиво очень, — строго сказала я ему. — Не знаю, правда, откуда гирлянды… Случайно не вы из лесу принесли?
— Ууух? — ошалел филин и только что крылом у головы не покрутил.
В хижине этих украшений точно не было. Я бы заметила. Знатный должен был быть ворох проводов. И как Ренриху удалось все это подключить?
Тут на крыльце с хлопком образовался дымокот. Через некоторое время открылась дверь, из хижины вышел Ренрих. Я пошла к ним.
— Так и думал, что кот пошел тебя встречать, — сказал мне Ренрих и почти тут же нетерпеливо уточнил: — Ну, как тебе?
— Чудесно, — призналась я. — Хижина теперь похожа на дом доброго волшебника. Где ты раздобыл столько гирлянд?
— На чердаке.
— Не было их там!
— Может, раньше и не было. Наверное, ты праздника захотела.
— Эээ… погоди, ты что, был босиком?! — уставилась я на ноги этого отрицательного героя. На моих глазах его босые пальцы оказались прикрыты носами черных ботинок. Ух ты, а я тоже так могу? Сразу попробовать или подождать, пока Ренрих отвернется? Чтобы как в Диснеевской «Золушке»: махнула рукой — и сразу бальное платье и хрустальные туфельки!