Откуда пошел, как был организован и защищен мир
Шрифт:
И обратился к ним бодхисатва со словами ободрения:
– В том, что происходит, нет ничего необычного. Мы достигли великого Океана. Поэтому не нужно падать духом. Беритесь за дело.
Купцы приободрились и бросились на помощь гребцам.
Но вдруг корабль огласил вопль.
– Что случилось?
– встревожился бодхисатва.
– Там, внизу, - дрожащим голосом проговорил кормчий, - тела, подобные человеческим, словно воители в серебряной броне, ужасные на вид, с мордами, безобразными, как копыта.
– Это не люди, не демоны, но рыбы, - засмеялся
– Не бойтесь их. Значит, мы далеко отплыли от нашей гавани. Это море Кхурамалин Копытоцветное море. Постарайтесь поскорее повернуть назад.
Но ураган дул в спину, вздымая огромные массы воды и с неодолимым бешенством увлекая корабль все дальше и дальше. И вот уже судно в другом море, сиявшем подобно серебру. Пораженные мореходы обратились к Супараге:
– А это что за море, словно бы потонувшее в белой пене?
– Беда!
– встревожился Супарага.
– Это Датхималин - Млечное море. Нас занесло совсем далеко. Если можете, возвращайтесь.
Но ход корабля нельзя было замедлить из-за необычайной быстроты течения и неукротимого ветра. И корабль вступил в новое море, с красноватой, как пламя, водою. Его беспокойные волны переливались подобно золоту. Пораженные мореходы вновь бросились к Супараге.
– Теперь мы видим море, пылающее огнем, сияющее красотою солнечных лучей. Скажи, как оно зовется?
– Это Агнималин - Златоцветное море. Было бы в высшей степени своевременно повернуть хотя бы отсюда, - сказал бодхисатва, благоразумно промолчав о том, что цвет огня придает морю растворенное в нем золото, ведь он знал тягу рода человеческого к этому металлу, ставшую причиной множества бед.
А корабль тем временем стремительно несло к новому морю, вода которого сверкала топазами и сапфирами.
– А сейчас мы входим, надо думать, в Изумрудное море - вода его блещет драгоценным камнями.
– Это море Кушамалин, - пояснил бодхисатва, ещё больше испугавшись, что купцы бросятся черпать воду и опрокинут корабль.
– Цвет ему дают водоросли, напоминающие священную траву кушу. Оно подобно неукротимому слону. Оно неодолимо.
Купцы всеми силами пытались повернуть корабль подальше от этого моря. Но это им не удалось. И перед ними открылось ещё более прекрасное море, с блестящими, как смарагд, зелеными волнами, украшенными, словно цветами лотоса, прозрачной пеной.
Купцы не могли скрыть своего восторга, а из груди бодхисатвы вырвался глубокий вздох.
– Необычайно далеко зашли мы, - проговорил он.
– Это море Наламалин Тростниковое море, лежащее почти у края света.
Заметались купцы при этих словах. Но ещё больший страх охватил их, когда солнце начало погружаться в море и стал слышен шум наподобие треска охваченного пламенем тростника, и вскоре показался обрыв, куда с грохотом вливался океан.
Услышав это, Великосущный застонал:
– Горе! Горе! Мы достигли зловещей Вадабамутхи, откуда никто не возвращается.
При этих словах раздались крики. Некоторые от ужаса потеряли рассудок, другие обращались с мольбами к богам - Индре и другим адитьям, марутам и васу, а также к самому Океану.
– О, тигр среди кормчих! Ты всегда спасал попавших в беду, ибо сердце твое переполнено высокой добродетелью и состраданием. Уйми же жестокое волнение Океана - не посмеет он преступить твою волю.
Тогда Супарага-бодхисатва, накинув на одно плечо верхнюю одежду, опустился на правое колено и возгласил:
– Будьте же свидетелями вы, купцы и боги, обитающие в лоне Океана! Напрягая память, я не вспомню, чтобы когда-нибудь обидел живую тварь. Так пусть же силой моих заслуг корабль вернется, минуя пасть Вадабамукхи!
Едва прозвучали слова праведника, как ветер задул в противоположную сторону, и вместе с течением корабль повернул обратно. Увидев, что корабль удаляется от гибельного места, купцы испытали величайшую радость и, почтительно поклонившись Супараге, известили его о чуде. И тогда Великосущный обратился к ним с такими словами:
– Скорее поднимайте паруса!
И вот уже натянут парус, и корабль, блистая словно лебедь на безоблачном ясном небе, понесся с быстротою колесницы как бы по своей воле. Кормчий же внезапно крикнул:
– Я вижу берег!
Но это был не берег, а мель. И узнав об этом, бодхисатва сказал купцам:
– Наберите здесь на случай бури песок и камни и загрузите ими трюм.
Преисполненные величайшего уважения к Супараге, купцы понесли на корабль, как им казалось, песок и камни, на самом же деле это были бериллы и другие драгоценности.
На следующее утро корабль пристал к берегам своей страны, полный драгоценностей.
Дятел
Возродился как-то бодхисатва в одной лесной стране в облике дятла птицы с красивым оперением и длинным острым клювом, могущим пробить любое дерево. Но обычная жизнь дятла была для него невозможна. Проникнутый состраданием, он не питался личинками, во множестве обитавшими в деревьях. Ведя жизнь праведника, он довольствовался побегами и упавшими на землю плодами, следя за тем, чтобы не съесть живущего в них червяка. Перелетая от дерева к дереву, он спасал птенцов, упавших из гнезд, поучал хищных птиц и змей не разорять гнезда. Случалось ему указывать дорогу и людям, зашедшим в чащу. Птицы, змеи, насекомые и люди вскоре стали почитать этого дятла как наставника и справедливого царя. И среди всех лесов, покрывающих землю, появился уголок, где вместо взаимного уничтожения и злобы процветало добро.
И вот однажды, облетая свои владения, бодхисатва увидел льва с растрепанной и грязной от пыли гривой, корчившегося от боли.
Спустившись на землю, бодхисатва подошел к царю зверей и почтительно к нему обратился:
– Что с тобою, почтенный? Мне кажется, ты тяжко болен. Может быть, ты пострадал от слонов или устал от погони за оленем? Или тебя поразила стрела охотника? Скажи, чем я могу тебе помочь?
– О, добродетельнейшая из птиц!
– отвечал лев.
– В моих бедах я виновен сам. Растерзав оленя, я ел слишком быстро, и кость застряла у меня в горле. Я не могу от неё избавиться. Никто мне не может помочь.