Откуда соколы взлетают
Шрифт:
Другой самурай коршуном бросился на истребитель Кравченко, но тот увернулся и сам погнался за ним. Поединок длился почти двадцать минут. Наконец, языки огня скользнули по мотору вражеской машины. Летчик выбросился с парашютом.
В этом бою отличился Виктор Рахов. Он получил задание атаковать ведущего японской армады, отколоть его от своих и уничтожить или попытаться посадить на наш аэродром.
Рахов выполнил задание. Около получаса шла смертельная схватка двух мастеров воздушного боя. Японец был сбит и выбросился с парашютом. Его взяли в плен и доставили в штаб ВВС в Тамцак-Булаке. Это был майор, увешанный
Через несколько дней, выбрав свободное время, Кравченко и Рахов решили поговорить с пленным японцем. В юрту вошли с переводчиком. Майор, увидев Рахова, не поверил, что его сбил «старший лейтенант Виктор Рахов, двадцати пяти лет», как ему сообщил переводчик, и возмутился: с ним зло шутят. С лучшим асом Японии. Его сбил мальчишка?
Виктор Рахов показал себя на Халхин-Голе отличным воздушным бойцом. Первую победу одержал 12 июня. Тогда Кравченко, как наставник и старший товарищ, похвалил его:
— Чисто сработал, Витя, словно орех разгрыз.
В небе Монголии Рахов лично сбил восемь японских истребителей.
После боя Кравченко прилетел в эскадрилью лейтенанта Трубаченко, приказал перебазироваться ближе к фронту. Истребители этой эскадрильи были оснащены пушками, поэтому ее часто использовали для штурмовки. Техники начали подготовку к перебазированию.
В этот день летчики сделали уже семь боевых вылетов. Два раза штурмовали аэродром и пять раз на Баин-Цагане, громили наземные войска. Нервы были напряжены: столько раз в день идти под пули.
Майор Кравченко, увидев изрешеченный японцами истребитель, приказал собрать возле машины всех летчиков.
Его усталые глаза строго поблескивали.
Лейтенант Трубаченко доложил о сборе. Кравченко улыбнулся:
— Что приуныли? Уж не сбили ли у вас кого?
— Нет, — отозвалось несколько голосов.
— Тогда выше голову! Я прилетел к вам с хорошей вестью. Прошу всех сесть поближе. — И продолжал: — Наступление японцев по всему фронту остановлено. Ваша эскадрилья смелыми штурмовками оказала большую помощь наземным войскам, и они вас от всего сердца благодарят.
Благодарить действительно было за что.
На рассвете к переправе на Халхин-Голе и к горе Баин-Цаган потянулись эскадрильи наших истребителей и скоростных бомбардировщиков. Японская авиация поднялась в небо, чтобы сорвать удар и прикрыть наступающие войска. Разгорелись ожесточенные воздушные бои.
Сравнительно небольшая гора Баин-Цаган с пологими скатами стала походить на огнедышащий вулкан. Советские бомбардировщики «СБ» сбросили шесть тысяч авиабомб на японские войска. Горели десятки танков, броневиков, бомбы вздымали фонтаны земли, тут же взрывались падающие самолеты. С высоты казалось, в этом аду не осталось ни одной живой души.
Экипажи по нескольку раз в день были в этом огненном котле.
Кравченко кивнул на самолет, возле которого собрались летчики, и голос его стал жестким:
— Взгляните на пробоины! О чем они говорят? По машине прошли две очереди и обе сзади. Значит, летчик зазевался и японца не заметил. А те, кто его был обязан прикрыть, тоже спали. Просто счастливый случай, что самолет стоит сейчас здесь, а его хозяин меня слушает. И Поликарпову помолитесь, что он сделал такой самолет. Плоскости фюзеляжа, как решето, а он летает, на нем еще врага бить можно. Преимущество наших
— Это уж точно, — заговорили летчики.
Кравченко продолжал и его внимательно слушали, так как он говорил о наболевшем и важном.
— На ваших самолетах установлены пушки. При том мощном вооружении, которое имеют И-16, — говорил Кравченко, — эскадрилье придется, главным образом, летать на штурмовку, действовать на малых высотах, и тут многое надо учитывать. И-97 при лучшей маневренности уступает вашему истребителю в скорости на 10—20 километров. Но это преимущество все же не позволяет быстро оторваться от зашедшего в хвост противника, двигаясь по прямой — мало времени. Японец успевает выпустить свой боекомплект. Ошибка некоторых летчиков как раз в том, что они за счет скорости пытаются оторваться по прямой. А нужен маневр. Главное для успеха в бою — атака на большой скорости и с высоты. Вот и надо так извернуться, чтобы занять такую позицию. Забраться повыше, стремление атаковать — первое условие победы. Летчик должен уметь все видеть. Крути энергично головой, она не отвалится. Увидеть противника первым — это уже большое преимущество. Имеешь скорость, имеешь свободу маневра, тогда остается поймать в перекрестье самолет и замереть, слиться с пулеметом. Маневр и огонь — победа.
Ответил Кравченко и на целый ряд других вопросов: о тактике боя, о воздушной стрельбе, об управлении боем, о боевых порядках.
Затем он перешел к способам борьбы с зенитной артиллерией:
— Вам приходится часто ходить на штурмовку, подставлять себя под все виды огня. Из винтовки могут сбить, если идешь метров на триста, пулемет берет на километр и чуть повыше, еще выше зенитчики бьют. Идешь над целью — то и дело меняй курс: пойдешь по прямой — зенитчики свалят первым же залпом. Маневрируй, если ты даже и врага не видишь.
Говорил Кравченко неторопливо, уверенно, как о деле, хорошо ему известном и целиком его поглотившем.
— Истребитель И-16 лучше японских, и не бойтесь перегрузок, маневрируйте. Главное — нападение, стремитесь к сочетанию осмотрительности, маневра и огня. На то мы и истребители, чтобы истреблять противника!
Ночью 4 июля командующий ВВС фронта комкор Смушкевич отправил телеграмму наркому обороны К. Е. Ворошилову:
«Истребительный полк, командир которого Герой Советского Союза Кравченко, провел сегодня два налета на передовые аэродромы противника и два воздушных боя: один над фронтом, второй при налете у себя над аэродромом. Уничтожено тридцать два неприятельских истребителя. Потерян один наш летчик, о чем считаю нужным вам доложить».
Контрудар советско-монгольских войск увенчался успехом. На третьи сутки, в ночь на 5 июля, противник отступил, оставив на поле боя тысячи убитых солдат и офицеров. При отступлении за реку много японцев утонуло. Баин-цаганское побоище завершилось победой советско-монгольских войск. Однако японцы сумели удержать всю ранее занятую территорию восточнее Халхин-Гола.
В юрту, освещенную фонарем, начальник штаба полка майор Головин принес на подпись, командиру боевое донесение о действиях 22-го полка за минувший день: