Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории

Лесной Сергей

В 1862–1863 гг. в "Записках Академии наук" была напечатана работа С. Гедеонова "Отрывки о варяжском вопросе", затем дополненная и отдельно изданная под названием "Варяги и Русь" (1876). Доводы С. Гедеонова против норманизма были убийственными, а славянская теория подкреплялась целым рядом новых фактов. Но и публикации С. Гедеонова не достигли цели — они не дошли до широкой общественности, передовая русская интеллигенция (Белинский, Тургенев, Чернышевский, Добролюбов и др.) осталась в стороне в столь важном научном споре, касавшемся сути всей нации. Она, в сущности, «прозевала» крупнейший политический фактор. Сам С. Гедеонов не был доволен создавшимся положением. Он писал: "Неумолимое норманское вето тяготеет над разъяснением какого бы то ни было остатка нашей родной старины", — в этих словах сквозит протест против затыкания рта антинорманистам. И добавляет: "Но кто же, какой Дарвин вдохнет жизнь в этот истукан с норманской головой и славянским туловищем?" Действительно, такое искусственное творение можно было назвать не иначе, как истуканом. Общественная мысль, увы, не поддержала С. Гедеонова. Все эти «славянофилы» и

В 1947 г.

вышел довольно солидный (т. е. большой по объему — 1200 с.) "Обзор русской культуры" В. А. Рязановского. Хотя «Обзор» и не посвящен специально истории, но в одном из его крупных разделов разбирается положение современного норманизма, главным образом взгляды Мошина (1931). Критика их так исчерпывающа и основательна, так подкреплена новейшими литературными данными, что после нее можно было бы считать: с норманской теорией покончено. К сожалению, другая сторона вопроса, а именно доказательства славянства «Рюриковичей» и т. д., развита недостаточно; в некоторых местах совершенно очевидно, что В. А. Рязановский от норманизма окончательно и безоговорочно еще не отрешился.

Он еще не решается прямо сказать, что норманны на Руси играли роль, близкую к нулю. Тем не менее работа В. А. Рязановского была очень существенным шагом вперед и нанесла непоправимый удар по норманизму. Правда, вышла она, по-видимому, небольшим тиражом, особого внимания у русского читателя не вызвала и оказалась недооцененной.

В 1955 г. в Париже вышла небольшая книга Натальи Ильиной "Изгнание норманнов". Она в сущности не содержит новых, оригинальных данных, но является талантливым подбором сведений против норманизма, в пользу славянской теории. Некоторые места в ней просто великолепны как по стилю, так и по глубине понимания истории и анализируемой проблемы в частности. Она отражает искания в духе славянской теории, вселяет уверенность в ее правоте и служит показателем тою, что норманская версия уже никого удовлетворять не может.

Новейшим и подводящим итоги многих усилий является труд Сергея Лесного "История руссов", вышедший с; 1953 по 1960 г. 10 выпусками (Париж-Мюнхен). Особенность его та, что изложение не носит систематического характера. Автор постепенно публиковал то, что выяснялось для него окончательно. Даже в 1-й половине 10-го выпуска нет еще положения, завершавшего труд и проблему. Вместе с тем внутренне работа систематична, поскольку излагает с постепенным нарастанием факты" подбираемые в двух направлениях. С одной стороны, подбираются возражения на все доводы норманистов" которые в конечном счете отвергаются все. С другой — собираются доказательства того, что «Рюриковичи» были западными славянами. Таким образом, опровергается норманская теория, заодно доказывается документальными данными справедливость славянской. Иначе выражаясь, работа является не только, так сказать, деструктивной, но и конструктивной. В ней много оригинальных (незаимствованных) толкований и критики предыдущих авторов, безотносительно к их взглядам на историю. Поскольку устанавливается, что во времена первокрестителя поморских славян Отгона Бамбергекого (1-я четверть XII в.) ругов в западной Германии называли также «рутенами» т. е. «русинами», а страну их «Русинией», т. е. Русью, то существование западной Руси устанавливается бесспорно. Вместе с тем рушится и все построение норманской теории о существовании германской Руси. "Житие Оттона Бамбергекого" было известно уже давно, но никто внимательно его не читал и не вникал в его содержание. В источники «заглядывали», но не изучали их. Кроме того, в них искали не то, что надо было искать. С опубликованием "Истории руссов" проблему варягов надо считать исчерпанной до конца. Будущее, разумеется, принесет еще много деталей, подтверждающих положения славянской теории. В частности, есть полная надежда установить более точно, кто был отцом «рюриковичей». Байер ссылается на двух авторов — Бернгарда Латома и Фридерика Хеминиция, занимавшихся их генеалогией. К сожалению, автору этих строк не удалось найти не только труды указанных историков, но и даже точного библиографического указания о них. Байер называет (очевидно, следуя указанным авторам) отца «рюриковичей» Годелайбом. Последний жил около 840 г. и был сыном князя Витислава, о котором сохранились довольно отчетливые исторические сведения. Впрочем, уточнение имен не имеет особого значения само по себе, важно то, что они были славяне.

Автор не может не отметить, что в его распоряжении имеется много дополнительного материала, который остался по разным причинам неиспользованным, и надеется в будущем опубликовать и его. Публикация же его в недостаточно обработанном виде вряд ли была бы целесообразна.

Глава 22

Норманисты Запада после войны

До войны 1941–1945 гг. историки Запада мало или почти вовсе не принимали участия в споре норманистов и антинорманистов. Они ограничивались лишь повторением тез норманизма. Об антинорманизме же они даже не заикались, как если бы его вовсе не существовало. После войны положение изменилось в том смысле, что появилось огромное количество книг и статей, в которых отстаивается норманская доктрина, повторяются давно уже опровергнутые доводы, а сам норманизм уже поддерживается развернутым фронтом исторической наукой Запада, вместе с тем отсутствует мало-мальски обстоятельное изложение тез антинорманизма. Впечатление такое, будто норманизм возрождается, но уже исключительно в странах Запада. Антинорманизм игнорируется полностью. Выходило, норманизм навязывается стране, которая официально отказалась от него. В чем тут дело?

Если внимательно вчитаться в работы по истории Руси, вышедшие в послевоенное время на Западе, то нельзя не увидеть одной общей, хотя и скрытой, черты — русофобии.

Начинается эта тенденция весьма невинно — с советофобии. Скрывать нечего: политика Советов принесла с собой столько отрицательного, что удивляться этому или возражать против этого особенно не приходится. Однако советофобия незаметно, скрытно переходит в русофобию: историки Запада в захватнической тенденции теперешних правителей России усматривают прямую линию от царизма к Советам. Посоветофобствовав малость, они говорят, что дело не в режиме, а в том, что "азиаты"-русские всюду и всегда остаются самими собой, проводя в политике лишь принцип грубой, брутальной силы. Этим самым между Советами и царизмом ставится знак равенства, и советофобия перерастает в русофобию. А так как русские сейчас являются самым крупным из славянских племен, к тому же политически ведущим, то русофобия превращается уже в славянофобию. Не видеть этого может лишь тот, кто не читал основных трудов, вышедших в послевоенное время, на английском, французском и других языках. Откуда это руссоненавистничество? Какова истинная причина этой, общей всем западным народам тенденции? Только ли захватническая политика Советов? Давно ли народы Запада отказались от захватнических войн? И не под посторонним ли влиянием и давлением этот отказ совершился? А принцип "Долой колониализм!" не проведен еще окончательно повсюду. Наконец, Советы ведь, как-никак, а выпустили Австрию и Финляндию из своих цепких лап. Значит, суть дела не в том, что русские — грабители, мол, на международном поле. Царизм жил теми же нормами международных отношений, что и вся Европа. Лозунгом "Бери все, что плохо лежит" пользовались все. Давно ли окончилась захватническая авантюра Италии в Ливии и Эфиопии?

Колониализм большевиков имеет под собой совсем иные основания, чем страсть к захвату чужих земель. По нашему глубокому убеждению, суть — в психологии: это — так называемый "комплекс неполноценности", когда кто-то чувствует свою несостоятельность по отношению к другому, его превосходство и от этого ударяется в крайность. Он возвеличивает себя значительно выше, чем есть на деле, и одно временно занимается поношением всего, что есть у стороны, которой завидует (в этом грешны и Советы). Понять это, казалось бы, нетрудно, но Европа предпочитает видеть в акции Советов национальную черту русских. Последняя война показала две ахиллесовы пяты Запада.

1. Европа оказалась гораздо менее культурна, чем она считала. Именно из ее недр вышли орды изуверов гитлеровского толка, захватившие всю Европу и показавшие изумительные примеры варварства и жестокости. Война лишь показала яснее то, что было скрыто в одном из уголков, "европейской культуры". И нет никаких оснований полагать, что этого скрытого нет в других странах, притом в формах, может быть, и похуже. Породив гитлеризм, Европа показала себя "без фиговых листочков". Ведь никто не может сказать, что Германия не есть плоть от плоти Европы. Забыть и замолчать позора гитлеризма нельзя. Все, что есть порядочного в Европе, об махнуться от этого не может. Это давит тяжелым кошмаром на их сознание. Каждому очевидно, что виноват не только гитлеризм, но и все, кто его воспитывал, а воспитывала вся Европа.

2. Когда пришла смертельная опасность для всей культуры, именно "азиаты"-русские стали основой отпора, показав бессмертные образцы силы духа, физической мощи и самопожертвования. Не в Западной Европе, а в Крыму, в Севастополе находились герои- матросы, обвязывавшие себя связками гранат и бросавшиеся под немецкие танки, чтобы погибнуть, но и погубить врага. Европа показывала обратное. Там сдавались даже без выстрелов. Либо без оружия (и даже штанов) возвращались на свой спасительный остров. Справедливость заставляет сказать тотчас же, что и там были свои герои, но сломали хребет германцам только русские. В Европе захлебывались от восторга успехами русских (потому что успехи были в ее пользу): «Иваны» делали то, что должна была делать сама Европа, осуществлявшая мелкие военные- операции на третьестепенных фронтах. Криками «ура» Европа заглушала в себе чувство стыда, что кто-то другой расплачивается кровью за ее грехи. И когда в 1945 г. все было покончено, чувство унижения было еще на столько сильно, что западные союзники уступили Советам Лейпциг и огромную дополнительную зону, на которую те не имели никакого права, разве что кроме права вымогательства. Случилось то, чего в Европе никак не ожидали: "азиаты"-русские оказались и в моральном, и в военном отношении гораздо выше Европы. Именно они явились ее действительными спасителями. Конечно, самолюбие Европы уязвлено, отсюда тот неожиданный поток исторических «трудов», в которых доказывается, что основы государственности и культуры заложены на Руси европейцами. Это, мол, наши выученцы. Создается впечатление, что возрождение норманской теории делается, так сказать, "в пику" Советам, а еще белее общо — русским: дескать, "не гордитесь, вы всем обязаны в прошлом нам".

* * *

Искажение исторической правды происходит по многим линиям. Недавно вновь всплыла давно, казалось бы, похороненная теория Тиандера (1915), что Древняя Русь была колонизована на севере мирным путем шведами. Ту же мысль проводил в 1924 г. Ф. Браун. В 1946 г. в защиту этой теории выступил Н. Чэдвик. В 1947 г. ее поддержал А. Г. Мазур. С. Г. Кросс в 1946 г. настаивал на том, что скандинавы принесли славянам гончарное производство, оружие, металлические вещи и искусство кораблестроения. В 1952 г. в двух своих работах Т. Арне отстаивал существование целых шведских колоний на Руси, в том числе в Гнездове под Смоленском. В 1953, 1955 и 1956 гг. Стендер-Петерсен выдвинул целую теорию, согласно которой сотни тысяч шведов мирно колонизовали древнюю северную Русь и что отсюда пошла высокая культура. В нашей работе (1957, вып. 6, стр. 631–648, 733–738) мы достаточно подробно рассмотрели эту теорию и доказали, что она абсолютно неприемлема. От сотен тысяч шведов не осталось ни малейших следов. Теория эта — сплошная выдумка, позорящая науку Запада.