Отличница для профессора
Шрифт:
— С ума сошла! — рявкаю, оттягивая футболку, которой достался пролитый кофе. Зашибись блин. И что делать?!
— Как знать, как знать, — смеясь, оставляет меня одного и убегает будить сына.
Как бы сильно я ни любил жену, но эта игра мне чертовски надоела. С каждым новым днем она становится все больше невыносима и порочна. Чертовски порочна.
Припарковавшись на университетской парковке, направляюсь в альма-матер, в котором, когда-то сам учился. Попутно набираю номер друга, так неудачно меня подставившего. Видите ли, у него медовый месяц, а начальство не отпускает.
— Алло, алло, мой лучший друг, — доносится счастливый голос Юрки, заставляя меня стиснуть челюсть, чтобы раньше времени его не послать.
— Ты когда планируешь вернуться, твою мать? — рявкаю, понимая, что силы мои на исходе. Невозможно вести бизнес, пусть временно и на удаленке, да еще совмещать преподавание, в котором я ни хрена не шарю.
— На следующей неделе, — на несколько минут повисает тишина, позволяющая уловить шум волн океана. — А ты чего так торопишься? — И что я должен ответить?
— Бизнес, друг, бизнес, — произношу, скрипя зубами.
— А не-е-е, меня так просто не проведешь, — матерюсь, слыша торжествующий смех друга. — Беляева мозг вынесла?
— Какой догадливый, — усмехаюсь его прозорливость и продолжаю: — Поверь, то, что она вытворяет ни с чем не сравнить.
— О как. Ну тогда удачи! — все еще смеясь, друг кладет трубку, оставляя меня в замешательстве.
Это что получается, он не собирается возвращаться в срок? Не, так дело не пойдет. Пора что-то со всем этим делать. Только вот что? Пойти к ректору и отказаться от группы, но что сказать? На каких основаниях? Простите, но я периодически трахаю студентку, потому что у меня на нее стоит. Зашибись аргумент. Такой прям стопроцентный, грозящий внеплановый вылет обоим. Ладно я, мне как бы пофиг. А вот Беляева мне яйца оторвет однозначно. Кстати, о ней.
— Егор Константинович, разрешите? — В преподавательскую залетает мною так любимая студентка.
— Беляева! — рычу, стиснув зубы.
Кажется, за этот месяц я изрядно нарычал на вставную челюсть. Повезет же дантисту.
— Простите, но у меня проблема. — Расстегивая платья — пиджак и томно мурлыкая, продолжает: — Это ужасно сложная тема, я не могу с ней справиться одна.
Снова стискиваю челюсть и сжимаю в кулаке бумагу, кажется, это список студентов, отправляющихся на практику. Черт с ним.
— Что вы делаете, Беляева? — произношу, понимая, что с каждым разом становится тяжелее дышать.
— Готовлюсь к пересдаче. — Произносит томно, оставаясь в одном нижнем белье, которое и бельем-то не назвать. Тонкое черное кружево, через которое отчетливо видно торчащие соски, маленькие трусики и подтяжки с бантиком, цепляющиеся за черные чулки. Стерва! Чертовски сексуальная стерва.
— Встаньте немедленно! Сюда могут войти любой момент! — рявкаю из последних сил и теряю разум, когда шаловливые ручки касаются бляхи ремня.
— Не переживайте, профессор. Я закрыла дверь. — Смотря на меня зелеными омутами, Беляева быстро справляется с ширинкой и высвобождает на волю налитый член.
— Стер — р — ва! — рычу, закатывая глаза
Ее действия вырывают из меня звериный стон, а в животе закручивается узел, который давит, требует немедленной разрядки. Не в силах отвести взгляд от этого зрелища, смотрю, как алые губы скользят по длине члена.
— Боже, — невольно вырывается у меня.
Руки сами тянутся к лицу Беляевой, путаются в ее густых волосах и насаживают по самые гланды. Девичий стон, разносящийся в преподавательский, срывает предохранители, выбивает последние капли разума. На автомате начинаю резче двигать бедрами и не позволяю ей остановиться.
Жар. Тянущийся, от которого сводит все внутренности, безжалостно сводит с ума.
Хотела поиграть, ну что… поиграем.
Толчок, еще один и я, довольно улыбаясь, изливаюсь в ее ротик. Она проглатывает все до капли и сексуально облизывает губы, порочно стреляя в меня зелеными омутами. Недолго думая, хватаю ее за кисть и тяну на себя. Упругие грудки впиваются в торс, но даже сквозь тонкую ткань рубашки я чувствую ее соски. В глазах вижу желание.
Резко подхватив за ягодицы, сажаю на стол и, отодвинув в сторону микроскопические трусики, резко вхожу в нее пальцами. Мокрая. Для меня. Широко распахнутые глаза, осоловевший взгляд и протяжное “О-о-ох” заставляют член встать по новой. Усмехаюсь, припадая к бархатной шее, аромат которой сводит с ума. Кусаю, зализывая место укуса. Наслаждаясь сладким голосом, ноготками, что впиваются в спину и царапают, вхожу в нее. Слишком резко. Слишком горячо.
Протяжный стон, энергичные движения тел, рук, живущих своей жизнью, — все это, несомненно, сводит с ума. Заставляет взлетать выше птиц, выше миллиардов звезд, что сияют в ночном небе. Оргазм, захватывающий нас обоих, уносит в другую вселенную. И на протяжении нескольких минут не желает отпускать.
— Беляева, я надеюсь, вы усвоили тему? — произношу с укором, заправляя рубашку в брюки.
— Если честно, то не очень. Как-то слишком тяжелый материал. — Доносится у двери, за которой, спустя несколько секунд, скрывается Беляева.
Глава 4
Егор
Домой возвращаюсь поздно ночью, полностью уверенный в том, что домочадцы спят сладким сном. Тихо прохожу в ванную, попутно раздеваясь и кидая в стирку рубашку с отчетливым следом алой помады. Я не ожидал много от преподавания, но это… переходит все границы дозволенного. Выпороть бы, стерву!
Включаю душ и расслабляюсь, когда горячие капли скользят по уставшему телу. Опускаю голову, упираясь руками в кафель, позволяя воде скользить по расслабленной спине.
Я устал, впервые за долгое время, я по-настоящему устал. Дико хочу в офис. Зарыться в кипе бумаг, спроектировать новое здание, подать заявку на очередной тендер и, конечно же, выиграть его. Вот, пожалуй, это то, что мне нужно. То, где я чувствую себя как рыба в воде. А преподавание для меня сущий ад. Самый настоящий и безжалостный. Еще это Беляева! Бестия, мать его.