Отмеченная драконом
Шрифт:
– С неба звездочка упала,
На кустах повисла.
Пусть твое лицо не будет,
Как капуста, кисло.
– теперь мы все вместе проорали. На наш ор выскочили несколько стражником и начали строить нам грозные рожи. Я хмыкнула и нарочито противно запела:
– Петушки распетушились,
Но
Если очень петушиться,
Можно перышек лишиться.
Если перышек лишиться,
Нечем будет петушиться!
– заорала я и довольно отметила, что шторки шатра заколыхались, и наружу выскочила красная от гнева колдунья. Ха! Знай наших.
– Вы!!! – рыкнула она, подбегая ко мне. Хотя, почему именно ко мне? Она же сказала «вы»? Ах, совсем ум свой отморозила, бедняжка.
– Мы! – самодовольно ответила. – А что, ожидала кого-то другого? Да вроде нас поймала, - и ехидно усмехнулась.
– Ах, ты! – от негодования у колдуньи перехватило дыхание, а на руках засеребрились маленькие искорки.
– Ага, я! – снова усмехаюсь.
Колдунья рыкнула и резко выбросила руку, и из нее хлынула потоком сырая энергия. Ага! Хочешь энергетический удар сделать? А вот не попадешь!
Я подставила шею, и поток благополучно впитался в тонкую полоску металла. И в ответ прокомментировала:
– Промазала! – Кристина, вдруг, успокоилась и со злобой посмотрела на меня. Я ответила ей кристально честным взглядом.
– Петь, значит, захотелось?
– Да!
– Ну, ладно, пой! – Кристина хлопнула в ладоши и… Мой язык начал жить своей собственной жизнью. А точнее, начал петь. Это вообще как?! Нельзя же обойти Арриалий!
Кристина гадко усмехнулась, наблюдая, как я с выпученными глазами вывожу уже вторую песенку. Потом хмыкнула и гордо направилась в шатер, оставив последнее слово за собой.
***
Настал вечер, а все еще пою. Голос охрип, и каждое слово вырывалось из горла с сильной болью и кашлем. Из глаза давно текли слезы от боли, но я продолжала петь из-за заклинания. Так долго я не протянула. Еще минут десять, и голос окончательно сядет, если я вообще не надорву свои бедные связочки…
– Исса, ты как?
- Плохо, - хотела ответить я, но прочитала еще один стих. Поэтому ответила парню несчастным взглядом. И тут толи богиня смилостивилась, толи у Кристины совесть проснулась, но пришла она опять ко мне и смотрит презрительным взглядом. Стоишь, слушаешь? А я научилась управлять заклинанием, так что на, получи! И я запела какую-ту противную песню и тупости и глупости. Кристина скрипнула зубами и щелкнула пальцами, а я… А я, наконец, почувствовала долгожданную свободу. Заклинание оборвалось, и мне представилась возможность замолчать. Но от молчания мне легче не стало. Горло жгло немилосердно, а на глазах начали наворачиваться новые слезы. Никогда бы не
– Ну, как? – ехидно поинтересовалась колдунья.
– Отлично! – сухо ответила я.
– Что, петь больше не хочешь? А я так надеялась на еще одну песенку! – преувеличенно печально сказала колдунья.
– Ну что ты, для тебя я могу еще спеть!
– Да ладно уж. Обойдусь, - Кристина закатила глаза к потемневшему небу и оскалилась. – И как тебе тут силится? Ошейничек-то не жмет?
– Нет, что ты! Всегда о таком мечтала! – язвительно отозвалась. Эх, если бы не Арриалий, то… Где же мое оружие?
– Твое оружие – там, - махнула рукой колдунья, без труда прочитав незащищенные мысли. Я скрипнула зубами.
Кристина мерзко усмехнулась и пошла в сторону своего шатра, но потом вернулась. Но не с пустыми руками, а с МОИМ сайншессом и МОИМИ катанами!!!
– Красивое оружие, - мечтательно пропела она, рассматривая мой любимый арсенал. – Жаль, что сайншесс забрать не смогу, но вот катаны заберу. Думаю, они послужат мне хорошо. А как приятно мне будут, когда я буду вспоминать о тебе! – Кристина злобно на меня взглянула схватила рукоятку катаны. Ах, катаны вы мои звездные!
Колдунья выхватила одну из катан и подняла ее острием вверх. От лезвия пошло мерное сияние. Но оно было какое-то странное. Будто осматривалось и проверяло что-то. Сияние лучиками прошлось по окрестностям, заметило Кристины, и, когда коснулось меня, то вспыхнуло. Катаны завибрировали, разбрызгивая яркие искры, а звезды яростно метались за всему лезвию. Кристина вдруг взвыла от сильной боли и выронила катану, и она подкатилась очень близко ко мне. Я умильно на нее покосилась. Признала меня! Вторая катана покоилась в ножнах, но немного нервно дрожала. Тоже хотела оказаться около меня.
Кристина посмотрела на мое оружие, а потом перевела взгляд на меня. Секунду задумчиво изучала, а потом мерзко сказала:
– Пусть тут лежит. Ты все равно до него не дотянешься, а оно будет лежать и страдать! И ты будешь страдать! – Кристина уже под конец закричала и бегом сорвалась к своему шатру. Последнее слово сказала она, но у меня было такое ощущение, будто это я выиграла эту словесную пикировку.
***
Середина ночи. Луна ярко освещает землю. Лагерь спит, но несколько охранников стоят на страже. Катаны посверкивают на земле тусклым блеском, маня меня прикоснуться. Я бы с удовольствием, дорогие мои, но не могу.
Эх, где же мою Эшли? Все ли с ней хорошо? Ведь она убежала, когда меня схватили. Наверное, она где-то с Кэси сейчас.
Что теперь с нами будет? Скорее всего, Кристина нас убьет. Но пока мы ей нужны живые. Живые, но это не значит, что невредимые. Это я поняла, когда живот грозно взревел, требуя еды. А нас не кормили. Повезло Элу и Шаре. Они спят себе спокойно, только мне не спится.
Я подняла взгляд к звездному небу и про себя спросила:
– Звезды, что мне делать? – но звезды молчали, только мигнули и затихли. Как обычно. Они никогда не отвечают, и даже подсказок не дают. Какие жестокие светила…