Отмеченные фортуной
Шрифт:
– Я Вам благодарен! Пошли, посмотрим на лодки.
Они спустились во двор башни, где рядышком лежали три деревянные посудины. Причем одна из них конструктивно очень напоминала обыкновенную земную рыбацкую лодку, оснащенную веслами.
– Вот эта, на мой взгляд, вполне подходит! Только надо снарядить ее сигнальными факелами, или, как их у нас называют, флешфаерами. И должны быть спички, чтобы их зажечь.
– Паша! Ты же маг пятой категории! Создать огонь на кончике пальца может даже просто магически одаренный человек. Зачем тебе спички?
– А если все запасы моей магии во время прохода
– Этого не произойдет! Я неоднократно перемещался по межмировым порталам и никогда не наблюдал ничего подобного.
– Береженого и Бог бережет! Я хочу взять с собой спички, причем упакованные в водонепроницаемый мешочек.
– Хорошо! Вот, возьми! И самое последнее: запоминай заклинание повышения уровня доверия. Оно поможет тебе при беседе с людьми, в том числе с теми, кто будет проводить следствие по твоему делу.
После этого Асториус проделал обещанные манипуляции с вживлением камней в ноги Паши и обучил его умению их использовать.
Паша переоделся в свою одежду и попросил еще кусок мешковины:
– Сейчас октябрь, ночи уже холодные. Хоть будет, во что завернуться! А перед появлением спасателей я просто выкину мешковину за борт. Вроде бы все! Давайте прощаться и ждите моего возвращения.
Асториус подошел к Паше, обнял и сказал, что он всегда будет рад видеть его в своем мире. Паша еще раз поблагодарил архимага за все, что тот для него сделал, забрался в лодку, создал межмировой портал и оказался в своем мире в море.
Глава четвертая. Возвращение.
Получилось все так, как и предупреждал архимаг Асториус: едва только Паша забрался в выделенную ему лодку, разместил в ней все свои вещи, произнес заклинание межмирового портала, как тут же очутился в том же самом месте Средиземного моря, где утонула его яхта, но в своем мире. Правда, оказался там ночью. Лодка качалась на волнах, поблизости людей не было. Только океанские лайнеры, сверкая огнями, проходили мимо Паши в пределах видимости.
“Надеюсь, уж здесь-то не нападет то страшное морское животное, что так напугало меня в первые дни появления в другом мире! Это же мой мир! Асториус предлагал забрать с собой спасательную рацию из плотика. На ее сигнал должны откликнуться спасатели и забрать меня отсюда. Но рация осталась включенной в плотике, когда я от него ушел, и уже проработала полтора месяца! Батареи давно сели. Даже зеленый светодиод не мигает. Придется воспользоваться спасательными фаерами.
По легенде, деревянная лодка, где я оказался, была привязана к моторному баркасу, на котором меня куда-то перевозили. Ночью я сумел выбраться из трюма и по буксировочному фалу перебрался на нее, после чего отвязал буксир. На баркасе все были пьяны и “не заметили потерю бойца”. И я остался в лодке один среди моря. Хорошо хоть в ней были весла и нашлись сигнальные фаеры! Легенда моего отсутствия такое длительное время и неожиданного появления около побережья Франции, на мой взгляд, отлично подготовлена, хорошо отрепетирована, и, по словам Асториуса, вкупе с заклинанием “повышения доверия” должна сработать успешно! Вот только смогу ли я в собственном мире магичить так же хорошо, как и в том, откуда я прибыл? В любом случае, терять мне нечего. Начинаю жечь фаеры: их у меня аж десять штук!” Паша
“Думаю, мои сигналы были запмечены на этих лайнерах и сообщение о терпящем бедствие на море передано куда следует!”
Паша по одному зажигал фаеры, пока не услышал звук работающего двигателя и огни на мачтах какого-то судна, приближающегося к нему. “А вот, похоже, и спасательный катер направляется в мою сторону.”
Большой морской спасательный катер под флагом ВМФ Франции остановился примерно в кабельтове от лодки и осветил ее прожектором. Паша зажег последний фаер и стал им размахивать. С катера спустили надувную лодку с двумя мощными подвесными моторами, в которую загрузились три человека, и она помчалась в сторону Паши.
Пристыковавшись к деревянной лодке, матросы помогли Паше перебраться к ним и привязали фалом его лодку. После чего направились к катеру. Там по штормтрапу Паша поднялся на палубу катера. Туда же подняли обе лодки. Катер немедленно направился на французскую военно-морскую базу около Коллиура, к которой был приписан. Пашу тут же проводили в каюту, где один из офицеров катера устроил ему форменный допрос: кто, что, откуда, когда и т.д. Паша отвечал на плохом французском, который еще не успел окончательно забыть. Все его ответы тщательно фиксировались. Также работал на запись и магнитофон.
Когда выяснилось, что яхта Паши утонула около двух месяцев назад и кроме него в ней находились три его друга, о судьбе которых он ничего не знает, а сам он на спасательном плотике был выловлен, по его мнению, контрабандистами и на каком-то баркасе препровожден ими в неизвестное ему место на берегу, где и провел все время до своего побега, недоверие к его словам уже зашкаливало все мыслимые пределы. Допрос его прекратили, поскольку катер уже вошел в акваторию базы флота, и Пашу со всеми его вещами сдали французским пограничникам.
Вот тут-то он почувствовал разницу между допрашивающими его моряками и пограничниками! Последние относились с недоверием к каждому сказанному им слову, задавали вопросы так, чтобы отметить любые разночтения со сказанным ранее, и многочисленными вопросами с разных сторон старались прояснить истину. Через три дня непрерывных допросов был сделан перерыв на день, а потом все было продолжено, но уже с русскоговорящим пограничником.
Наконец, на его неоднократные просьбы, к нему допустили представителя российского консульства, от которого Паша узнал, что его друзья по несчастью живы, и уже давно уехали в Россию. На днях ожидается приезд во Францию Виктора, который должен подтвердить французам его личность.
Встреча друзей состоялась в присутствии представителя консульства и пограничников, после чего с Паши были официально сняты последние подозрения, хотя его приключение было не конца прояснено. В посольстве были оформлены необходимые документы, и Паша вместе с Виктором на самолете в середине октября вылетели в Санкт-Петербург. Но на этом Пашина эпопея не была закончена: уже дома ему пришлось неоднократно давать показания официальным лицам о своем спасении, подробностям жизни у контрабандистов и побеге из плена.