Отмороженный 4.0
Шрифт:
— Ага, есть чем тебя удивить, запускай меня.
Платформа вздрогнула и, загудев, поползла вниз. Опустилась метра на три и остановилась перед закрытыми дверьми. Над головой сомкнулась защитная панель, и я оказался замурован со всех сторон в шлюзовой камере. Зашипел поток теплого воздуха и, как только температура выровнялась, двери открылись.
Старый бункер чем-то напоминал бомбоубежище. Широкий холл, вероятно, парковка, а дальше вытянутый коридор с обшарпанными бетонными стенами. Кое-где в стенах были глубокие трещины, замазанные
— Еще две сейчас вкручу и будет посветлее, — сказала Эбби, отодвигая с прохода стремянку.
— Ты тут реально жить собралась? — я указал свеже-замазанные трещины и на светильники.
— Не хотелось бы, но и без дела сидеть не могу.
Изобретательница шмыгнула носом и протерла его тыльной стороной ладони, оставляя черный след от перепачканных рук. Вместо скафандра на ней был уже старый, потертый бушлат с нашивкой «BONNEVILLE STAFF».
— Ты не простудилась?
— Зубы мне не заговаривай! Либо двигайся, либо выкатывай уже то, что добыл!
— Пожалуйста, — я вкатил байк на парковку убежища. — А мне надо поспать.
Туда же приткнул и «вдоводел» и, пока Эбби с интресом крутилась вокруг трофея, пошел осмотреть бункер.
С одной стороны однотипные комнатушки. Шесть спален с двухэтажными кроватями — по десять в каждой, три санузла и несколько служебных помещений. В одной стояло несколько кресел для операторов, а в другой — пульт с датчиками и экранами. Два из которых работали, транслируя картинку с улицы.
А с другой стороны — склады, заваленные всем подряд: инструментами, техникой, контейнерами с просроченным суперфудом. Упаковки бутылок с молекуляркой, тюки с постельным бельем, боксы, забитые какими-то проводами, несколько «пожарных» наборов с герметиками.
В самой глубине бункера было техническое помещение со встроенными в стену генератором и агрегатами-производителями тепла и кислорода. Единственное место, где уже полностью работал свет и было относительно свежо и чисто.
Я пожелал Эбби спокойной ночи, сказал будить меня в случае любой опасности и законсервировал Ориджа.
Вы покидаете центр управления «Буревестника». До рассинхронизации 5, 4, 3…
Не отключайтесь, айл би бэк после рекламной паузы…
С удовольствием стащил с головы шлем и встал с кресла. После того как глаза немного привыкли к темноте, увидел Боба, пыхтящего в шлеме. Надеюсь, там фитнес, а не коллекции от Дэша.
— Ну наконец-то! — воскликнул Роберт, снимая шлем, — Я уже четвертый марафон бегу, а тебя все нет и нет.
— Ты уверен, что это именно так работает? — я посмотрел на горку пустых пакетов от чипсов, среди которых шастал чибзик.
— Главное —
— Пойдем что-нибудь перекусим, а то я сейчас второй раз сознание потеряю, — я махнул рукой Бобу, а сам подумал, что, может, и правда началась.
Мы поднялись в бар и заказали себе еду. Боб набросился на свою порцию так, как будто он вместе со мной почти сутки питался суперфудом. Хотя по вопросу Данди, повторить ли ему сегодняшний заказ, было понятно, что один стейк, он уже точно зажевал.
Я в подробностях рассказал Роберту и примкнувшему к нам Данди, что со мной произошло с момента старта гонки. Допил пиво и почувствовал, что готов уснуть прямо здесь, за столом в баре. Сонно доковылял до кровати, пропустил умывание и душ, чем, кажется, расстроил чибзика, который рассчитывал поплескаться в мокрой душевой после меня, и завалился в кровать.
Проснулся от звука будильника, который позволил себе поставить на десять утра. Единственный сотрудник ЧИЛАБА громко храпел на своей кровати. Боб такой мелочью, как будильник, не заморачивался.
После душа и быстрого завтрака в виде любимой растворимой лапши я залез в кресло и синхронизировался с Ориджем.
Добро пожаловать в центр управления «Буревестника»
ЧИЛАБ на чиле!
Эбби уже была на ногах и что-то ковыряла в трофейном байке.
— Привет, Алекс! — весело сказала она, — У меня для тебя есть предложение?
— Весь внимание, — я кивнул. — У меня, кстати, для тебя тоже.
— О, как? И кто первый?
— Давай вместе, может, мы даже думаем об одном и том же? — улыбнулась изобретательница.
Вместе не получилось. Предложения «столкнулись» в воздухе и оборвались на полуслове, когда до каждого дошел смысл того, что будет сказано. «Работа» и «меняться» — было единственным, что мы услышали.
Я предложил Эбби стать штатным сотрудником «ЧИЛАБ». Хоть и понимал, что платить мне пока особо нечем, но упускать такого механика, плюс еще неплохого строителя (бункер довольно сильно преобразился за ночь), я не хочу.
А Эбби предложила махнуться. Я ей трофейный байк, а она мне «вдоводела».
— Айслайт прекрасен, тут спорить бессмысленно, — сказала Эбби. — Но это! Это полностью другая технология! Это совершенство, которое мне обязательно надо изучить.
— Я только за, — может, и совершенство, но «вдоводел» мне уже как родной. — Что насчет работы?
— Надо подумать. У меня ни мастерской, ни инструментов, — изобретательница вздохнула.
— Есть пара идей, обсудим чуть-позже. Пока хочу обратно в пещеры сгонять. Фоггеры определенно там что-то искали, и я хочу понять, что.