Отодвигая границы

МакГэрри Кэти

Да мы и не собирались полностью восстанавливать мне память. Нашей целью было увидеть, смогу ли я вспомнить какие-то моменты до того, как мать затащила меня в ад.

Предполагалось, что эта расслабляющая терапия будет отличаться от той, что чуть не свела меня с ума летом после несчастного случая. Миссис Колинз сказала, что тот терапевт был неопытен и слишком на меня давил, желая быстрого результата. В четверг Эшли приведёт авторитетного «профессионала». Миссис Колинз уверяла, что будет наблюдать за нашей сессией, и что я буду в безопасности — мой разум больше не расколется.

Пока что,

в большинстве случаев, она оказывалась права, но… я прошептала, чтобы больше никто не услышал:

— Что, если папа прав? Что, если мой разум не может выдержать правды?

— Малышка, у тебя достаточно сил и упорства, чтобы завалить дилера. Ты будешь в порядке.

Хотелось бы мне обладать уверенностью Ноя и верой в себя. Его ничто не колеблет, и по какой-то причине он считал, что я могла горы свернуть. Когда-нибудь он сильно разочаруется, увидев меня настоящую — слабую, жалкую.

— Где твой отец? — спросил парень. — Обычно к этому времени он уже дома.

С тех пор, как папа понял, что Ной и Исайя проводили время у нас в гараже каждый понедельник, он приезжал с работы как можно раньше. Может, он и смирился, что Ной мой парень, но ему не нравилось, что я находилась с ним наедине дома.

Моя нога нервно застучала по полу. Папино странное поведение превзошло само себя.

— Мой «Неон» не пережил замены деталей. Сегодня он подбирает мне новую б/у машину. — А я любила свой «Додж». Мы с Айресом выбирали его неделями, пытаясь найти идеал, который будет подходить по цене и качеству. Когда я, наконец, его купила, мы забрали маму, чтобы отпраздновать это поездкой в «Дэйри Квин» и шоколадными коктейлями. Хорошо, что Исайя пообещал починить машину брата. В ином случае я бы свернулась в клубок и заплакала из-за потери Айреса… и мамы.

Я заметила испепеляющий взгляд Бет, прислушивающейся к нашему с Ноем разговору. Перед ней и Исайей мы общались в открытую, но никогда напрямую не затрагивали мои проблемы. Ной считал их своей семьёй и доверял им. Я доверяла Ною и испытывала симпатию к Исайе. Бет я просто терпела.

— Сегодня было очень интересное занятие по физкультуре. — Губы девушки расплылись в дьявольской ухмылке. Она редко обращалась конкретно ко мне. Птеродактили Ноя начали клевать слизистую оболочку моего желудка.

— Правда? — спросила я, подразумевая: «Пожалуйста, начни снова меня игнорировать».

— Весь урок слушала, как твоя маленькая подруга-чирлидерша Грейс издевалась над тобой. Должна признать, сегодня она впервые меня развеселила.

Слова Бет подтверждали то, что я уже знала в глубине души: публичные отношения с Ноем довели Грейс и уничтожили хрупкие остатки нашей дружбы. Если Бет планировала выпотрошить меня, как рыбу, ей удалось. Живот болел так же сильно, как когда Люк в меня врезался.

Ной оттолкнулся от рамы и решительно подошёл к ней.

— Твою мать, Бет! Какого хрена, что с тобой не так?!

— Со мной? Это ты тусуешься с мисс Психопаткой! — Она спрыгнула с лавочки, случайно сбивая банку с шайбами. Она покатилась к краю лавки.

— Бет, хватай её! — закричала я.

Она потянулась, но её пальцы задели лишь воздух, поскольку банка разбилась об пол. Звук разбивающегося стекла эхом отдался у меня в голове. Перед глазами

замелькали образы, а чёрная дыра в моём разуме стала расти, расширяться. В мой череп будто вбивали острые гвозди, но в этот момент одна из картинок начала проявляться.

Я лежала на бежевом ковре на полу в маминой гостиной.

Меня окружали цветные осколки стекла и кровь. Много-много крови.

Мои руки пронзала боль. Я перевернулась, чтобы избежать её, только чтобы вскрикнуть в агонии, когда что-то острое порезало мне спину.

Мой взгляд сосредоточился на входной двери. Мне нужно было туда добраться. Я должна была выйти наружу. Игнорируй боль. Борись со страхом. Я перекатилась набок, крича, когда стекло впилось мне в колени и руки. Осколки хрустели под моим весом. Крупные кусочки впивались мне в мышцы, резали, как горячий уголь, а мелкие врезались в кожу. Я ползла вперёд. Усталость прибавлялась с каждым движением, голова кружилась, а желудок бунтовал. Господи, где же он? Он же обещал прийти. Боже, папочка, пожалуйста, приди.

— Эхо!

Я часто заморгала и обнаружила себя согнутой на полу гаража, с руками, цепляющимися за голову. Сердце больно билось в груди, моё тело тряслось.

Ной присел рядом со мной с круглыми глазами, на его лице был написан шок. Он убрал мне волосы за ухо и заговорил тихим, успокаивающим тоном:

— Малышка, что произошло? Тебе больно? Тебе плохо? — Мой взгляд метался по комнате, чувствуя опасность. Исайя и Бет смотрели на меня, как на сумасшедшую. Ной взял моё лицо в руки, возвращая к себе всё внимание. — Пожалуйста, солнышко…

Я сглотнула, пытаясь увлажнить пересохшее горло.

— Цветное стекло. Это был мамин новый проект.

Его глаза потеплели от понимания произошедшего.

— Ты что-то вспомнила. — Небо осветилось молнией. Каждый мускул моего тела напрягся. Ной прижал меня ближе к себе. — Всё в порядке. Я с тобой.

Мой затылок горел, зубы стучали, тело дрожало. Я шмыгнула, пытаясь подавить слёзы. Если мне было так плохо от мимолетного воспоминания, что случится, если я вспомню всё? Я сломаюсь?

В уголках глаз стали собираться горячие слезы, но я смахнула их рукавом.

— Я устала от кошмаров. — «Я устала гадать, теряю ли я рассудок».

Ной погладил меня по волосам, его хватка на мне окрепла.

— Мы разберёмся с этим, Эхо. Клянусь, мы со всем разберёмся.

32 - Ной

— Жаль, я не могу спать с тобой, — пробормотала по телефону Эхо своим сонным и чертовски сексуальным голосом.

— Скажи только слово, и я переверну твой мир, малышка. — Я освободился после работы чуть позже полуночи и решил набрать Эхо. Теперь я сидел на сушке, давая Бет и Исайе время наедине, хотя оба утверждали, что не нуждались в нём. Притворялись, будто между ними ничего не произошло. Хорошая новость: девушка не бросилась к своей маме и не позволила какому-то парню использовать её. Плохая: Исайе было очень больно. На мгновение я попытался забыть о проблемах своих лучших друзей и сосредоточиться на воспоминании о сладком запахе корицы, вместо влажного и затхлого зловония подвала.