Отомщенный любовник

Уорд Дж. Р.

Хекс направилась к нему, и, когда подошла совсем близко, раздался резкий стук, и кто-то вошел в комнату.

– Дай нам минуту, Трэз, – услышал он ее голос. – Найди Ралли, и никого сюда не впускай.

– Что проис…

– Сейчас же. Пожалуйста.

Ривендж смотрел на телефон, смутно различая какие-то шорохи и звук захлопнувшейся двери.

– Ты слышала это? – спокойно спросил он ее.

– Слышала что? – спросила Хекс, подойдя еще ближе и опускаясь на колени рядом с его стулом.

– Этот

звук?

– Рив, что она сделала?

Он смотрел ей в глаза, но перед собой видел лишь мать на смертном одре. Забавно, у обеих женщин в глазах было одинаковое умоляющее выражение. Он хотел защитить их обеих. Элена тоже была в этом списке. И его сестра. Там же были Роф и Братство.

Ривендж подался вперед и взял в ладонь подбородок своей «Правой руки».

– Это всего лишь хрень, связанная с Братством, и я очень устал.

– Как бы не так, черт возьми.

– Я могу попросить тебя кое о чем?

– Что?

– Если я попрошу тебя позаботиться об одной женщине, ты сделаешь это для меня?

– Да, черт меня побери, да. Боже, я мечтаю убить эту суку уже лет двадцать.

Он опустил руку, а затем протянул ладонь.

– Поклянись честью.

Хекс по-мужски сжала его ладонь, и не просто соглашаясь, а давая обет.

– Даю тебе слово.

– Спасибо. Послушай, Хекс, я собираюсь…

– Но сначала ты расскажешь мне.

– Или ты посадишь меня под замок?

Хекс села на пятки.

– Что. Мать твою. Происходит.

– Просто Вишес с небольшими затруднениями.

– Черт, у Рофа снова проблемы с Глимерой?

– Пока существует Глимера – так и будет.

Она нахмурилась.

– Почему сейчас ты думаешь о пляжной рекламе из восьмидесятых?

– Потому что в моду опять возвращаются цепочки с медальонами. Поверь мне на слово. И перестань на меня давить.

Последовало долгое молчание.

– Попробую списать все на то, что ты до сих пор под впечатлением от смерти своей матери.

– Отличный план. – Он уперся тростью в пол. – А теперь я собираюсь немного отдохнуть. Я почти два дня не спал.

– Прекрасно. Но в следующий раз, постарайся блокировать мое сознание чем-нибудь менее страшным, чем Дени Террио [166] на Багамских островах.

Оставшись в одиночестве, Рив огляделся. Его офис много всего повидал: уйму денег, что переходили из рук в руки; тонны наркотиков, по тому же маршруту; сполна умников, которые пытались наколоть его, а потом истекали здесь кровью.

Через открытую дверь спальни, он посмотрел на квартиру, в которой провел так много ночей. Отсюда даже немного виднелась душевая.

В прошлом, еще до того, как он перестал переносить яд принцессы был в состоянии встречаться с ней и одновременно заботиться о своем бизнесе, был достаточно силен, чтобы самостоятельно

возвращаться домой, Рив всегда мылся в этой ванной комнате. Он не хотел загрязнять дом своей семьи тем, что было на его коже, и ему требовалось огромное количество мыла, горячей воды и усилий, прежде чем он мог вернуться к своей матери и сестре. Ирония заключалась в том, что всякий раз, когда он приходил домой, мать непременно спрашивала его, не посещал ли он спортзал, потому что у него был «такой здоровый румянец на лице».

Но он никогда не был чистым. Злые деяния – это не грязь, их не смоешь так просто.

Ривендж откинул голову назад и подумал о ЗироСам. Перед глазами проплыла комната Ралли, где они взвешивали и расфасовывали товар, VIP-секция, водопад у стены, открытый танцпол и бар. Он знал каждый дюйм этого клуба и все, что в нем происходило, начиная с того, что его девочки делали стоя на коленях и лежа на спине, и заканчивая тем, как букмекеры разбирались со ставками, а наркоманы, с которыми имела дело Хекс, с передозом.

Какой же это грязный бизнес.

Он размышлял о том, что Элена потеряла работу, потому что принесла ему антибиотики, которые он, упрямый мудак, не удосужился взять у Хэйверса сам. Вот что считается хорошим поступком. И он знал это не потому, что многому научился в материнском окружении, а потому, что знал, что представляет собой Элена. Она была доброй в душе, поэтому и была способна на добрые деяния.

То, что он делал здесь, никогда не являлось чем-то хорошим, потому что таким был он сам.

Рив думал о клубе. Дело в том, что места твоей жизни, как и одежда, которую ты носишь, или автомобиль, который водишь, или твои друзья и партнеры, были отражением того, как ты живешь. А он жил темной, жестокой и убогой жизнью. И умрет, судя по всему, также.

Он заслуживал того места, в которое направлялся.

Подходя к двери, Ривендж думал о том, что наконец-то собирается поступить правильно. Единственный раз в своей жизни, он собирается сделать что-то хорошее, и для этого у него был правильный повод.

Он совершит этот хороший, правильный поступок для того короткого списка людей, которых ... любил.

Глава 52

На другом конце города, в особняке Братства, Тор сидел в бильярдной комнате, примостив свою задницу на стул, который поставил таким образом, чтобы можно было видеть дверь фойе. В правой руке он держал новенькие черные часы Таймекс «Indiglo», на которых пытался установить точное время и дату, а левым локтем придерживал высокий бокал с молочно-кофейным коктейлем. Он почти настроил часы и уже на четверть прикончил коктейль.