Отомсти, если хватит сил
Шрифт:
– Я никогда не летала в Сирию, – едва слышно призналась Криста.
Надгробие расплылось перед глазами. Мой мир снова перевернулся. А я пыталась цепляться за ускользающую опору.
– Я… не верю…
Криста молчала. Если это был всего лишь радикальный способ привести меня в чувство, ей удалось то, с чем не справился психолог. Я обхватила голову ладонями, чувствуя пульсацию в висках. Глоток крепкого алкоголя тоже не помешал бы.
– Хочу знать подробности, – я не узнала собственный голос – тихий и опустошенный.
– Сначала давай уйдем отсюда, – Криста взяла меня за руку
Словно в тумане я шла вдоль могил. Отрешенность медленно сменялась гневом. Неужели Эр Джей настольно не доверял мне? Что еще он скрывал?
Возле машины Криста забрала ключи и, не слушая возражений, села за руль.
– Нашей целью в Квантико была оценка методики Бюро, – начала она, медленно выезжая на дорогу. – Простейшая задача: изучить, найти сильные и слабые места и внедриться.
Пока она рассказывала, я сопоставляла факты. В глубине души я всегда подозревала, что Эр Джей не так прост, каким старался казаться, – он был слишком профессионален для новичка, как и Криста. Оба проходили сложнейшие тесты одними из первых, их скорость реакции и способность быстро анализировать всегда ставили в пример. Закончив учебу, и Эр Джей, и Криста получили выгодные предложения в Бюро, и оба отказались – неизвестный заказчик вернул их к работе в полях, где журналистика была лишь прикрытием.
– Только не спрашивай, на кого мы работаем, – ее тихий голос перешел в едва слышный шепот. – Я не смогу ответить. Будем считать, что это некая крупная неправительственная организация.
Я догадывалась, откуда дует ветер. Наверняка речь шла об одном из подразделений ЦРУ, со временем отделившемся от Управления, чтобы не бросить на него тень из-за возможных радикальных методов или нелегальных источников финансирования. В Бюро были схожие отделы.
– То, что я вообще завела об этом речь, ставит меня под удар. Но ты имеешь право знать.
Я молча кивнула, ощутив холодок предчувствия внизу живота. Наконец я получу хоть какие-то ответы. Но готова ли я их услышать? Ладони сжались в кулаки. Говорят, что счастье в неведении. После слов Кристы я была готова с этим согласиться. От осознания правды не стало легче; напротив, она еще сильнее пошатнула еле сбалансированное равновесие между необходимостью принятия факта смерти Эр Джея и мысли о его благородной цели – нести людям знания о происходящем в мире.
– Не злись, он тысячу раз пытался рассказать тебе, но нам это запрещено. – Криста припарковала седан возле гаража и, поморщившись, отстегнула ремень безопасности. – Его даже грозились перевести за границу, но Эр Джей не мог представить, как будет жить без тебя.
Я криво улыбнулась, подумав, что на этот вопрос теперь предстоит ответить мне.
– Давай войдем в дом. – Криста вынула ключи из замка зажигания и вернула мне.
– Будешь кофе? – машинально спросила я, когда мы оказались в гостиной.
Вместо ответа она опустилась на диван и включила мой ноутбук, брошенный на журнальном столике. Я присела рядом.
– Учти, я не должна показывать тебе это, – снова напомнила Криста, доставая флешку. – Информация засекречена.
Я молча кивнула.
– Меня привлекли к расследованию год назад. – Введя пароль, Криста открыла папку
Она говорила тихо и слегка отрешенно, но ее пальцы изредка подрагивали, непроизвольно сжимаясь в кулаки – рассказ давался тяжело, как и мне роль слушателя. Не знай я ее, могла бы приревновать за слишком болезненную реакцию, но в этом была вся Криста – эмоциональная и натянутая, как струна, когда дело касалось близких.
– Все началось как унылая налоговая проверка – мы получили анонимный звонок с жалобой на нью-йоркского бизнесмена.
С тихим щелчком кнопки открылась фотография Марка Фарелли в окружении телохранителей.
– Мы проверили его счета, но он не стал бы таким богатым, не умея скрывать офшоры, – с досадой продолжала Криста. – Жена и дочь тоже оказались чисты – не подкопаешься. И лишь переключившись на его связи и контакты, мы, наконец, преуспели – одно из шапочных знакомств Фарелли привело на Филиппины.
Она повела мышкой, открывая новые фотографии. На первой полицейские вскрывали грузовой контейнер, на второй и последующих из него с трудом выбирались изможденные люди – преимущественно азиаты и африканцы – грязные, в оборванной одежде. Многие не держались на ногах – их выносили полицейские. На последней фотографии вспышка высветила дальнюю часть контейнера, где лежали тела с ранними признаками разложения.
– Выжила всего треть. И это, как ты понимаешь, не единственный рейс. Счет идет на сотни перевозок.
Она издевается? Это слишком грязный бизнес с мелкой прибылью.
– Ты пытаешься меня убедить, что Фарелли сделал себе состояние на нелегалах? – недоверчиво фыркнула я.
Криста снисходительно улыбнулась:
– А ты долго просидела в аналитике.
– Погоди-ка… Ты говоришь о поставленной на поток… торговле людьми? – Я сжала виски ладонями, не сводя глаз с монитора.
– Практически в яблочко, – кивнула Криста. – Угадаешь предназначение груза?
Живые на фотографиях не сильно отличались от мертвых. Вывозить их из страны, чтобы потом использовать в привычных для нелегалов сферах, было бы слишком накладно. Женщины сильно истощены, вряд ли их предназначение – секс-индустрия. Торговля органами тоже отпадала – после изнурительных недель транспортировки понадобится долгое восстановление, а это накладно. Да и без первичных тестов всегда есть риск, что органы окажутся непригодными для пересадки. Пришлось признать поражение.
– Сдаюсь.
– Охота на людей.
– В таких объемах? – я в ужасе снова взглянула на фотографии. – Это невозможно… Ты же сама сказала, что речь идет о сотнях перевозок! Ни одно правительство не сможет скрыть такой трафик!
– Ты не представляешь, как у него все отлажено в Маниле. – Криста с досадой откинулась на спинку дивана. – Но все доказательства косвенные. В феврале мы вышли на охранника Фарелли с целью вербовки, но во время операции Эр Джей исчез. Пустяковое задание – перевозка объекта, – но оба так и не добрались до штаб-квартиры… Никогда себе не прощу, что отпустила его одного.