Отпетые мошенники галактики
Шрифт:
Некоторые из листьев вывалились из пещеры наружу. Подхваченные ветром, они закружились в странном, завораживающем танце и кружились так до тех пор, пока не оказались прибитыми к земле потоками льющейся с неба грязи.
Я сел под каменной стеной и, сжавшись в комок, вздрагивая при каждом сильном звуке, прислушивался к тому, что происходит снаружи. Я прислушивался, пока в какой-то момент мне показалось, что в пещере я не один.
Да, скорее всего, так дело
Этот кто-то находился недалеко. Он расположился по другую сторону решетки. И это его глаза я увидел, лишь только оторвал взгляд от стены и вгляделся в сумеречное пространство.
Чёрт! Это существо наблюдало за мной! Я видел его. Я видел его силуэт! Непонятный, будто изломанный. Устрашающе изломанный силуэт.
Постепенно глаза привыкли к темноте. И сам я успокоился. И я уже почти разглядел то, что находилось за решёткой, когда мой приятель снаружи напомнил о себе злобным рёвом. Рёв звучал рядом. И, высунувшись из пещеры, я увидел под собой тошнотворно бугристое, шишковатое темя.
Это темя уступало размерами средней лодке. Но не очень сильно. Оно чуть-чуть недоставало до моего укрытия.
Милая двуногопрямоходящяя многотонная ящерка была, пожалуй, покрупнее первой. И отличалась от первой ещё и цветом. Однако причина её более тёмного окраса заключалась в непрерывно льющейся с неба грязи.
Не имея под рукой ничего такого, что могло бы причинить бестии хоть какой-то вред, я был вынужден плюнуть на шишковатое темя. Ну, сами понимаете - чтоб хоть как-то отомстить за себя.
Багровые отблески дальнего пожара плясали на и без того красных скалах, делая их краснее. И в неровном, пляшущем свете я видел побеждённого мной, в общем-то, в честной схватке хищника. Он лежал на обломках разрушенной им машины и напоминал кучу рыхлой, сырой глины выброшенной из шахты землекопами.
Но, тот, что был жив, всё топтался внизу. Раздираемый какими-то внутренними противоречиями, он шумно вздыхал. А потом он отошёл от пещеры и, подойдя к соплеменнику, мучимый голодом, вонзил в плоть кинжалоподобные зубы.
Я зябко поежился. Я и раньше слышал о каннибализме, явлении не очень-то редком в животной среде. Но воочию акт каннибализма наблюдал впервые. Между тем тираннозавр, вырвав из бока сотоварища здоровенный кусок мяса, проглотил его целиком, дернув по-птичьи головой.
Я отвернулся. Привалившись спиной к шероховатой стене, с невеселой усмешкой я оглядел свои заляпанные грязью брюки. Чувство всё сметающей ярости отчего-то
– Черт побери!
– думал я.
– Ведь я уже несколько месяцев в этом распрекрасном мире. И всё до недавнего времени было преотлично. Если б не вулкан с его глупым извержением.
Я чертил на чём свет стоит надумавший ни с того, ни с сего взбеситься вулкан ещё некоторое время. Пока что-то не заставило прислушаться к происходящему вокруг.
Glava XXXXVl.
Ветер!.. Он больше не дул из глубины пещеры. За время моего нахождения в пещере я как-то уже попривык к тому, что поток чистого и прохладного воздуха, зарождающийся неизвестно где и, несомненно, являющийся следствием естественной вентиляции имеющей место в подземных лабиринтах, этот воздушный поток всегда двигался через мое жилище, вынося дым костра наружу. Что было для меня весьма удобно. И вот сейчас этого слабого, едва ощутимого движения воздуха не было. Я не ощущал его. Я не чувствовал его скольжения на лице.
И я всё ещё тупо размышлял над нечаянным таким открытием и над тем, чтобы всё могло бы значить, когда из-за решетки донёсся некий неопределенный, весьма загадочный звук.
Конечно, за грохотом вулканического извержения услышать слабый звук дело не простое. Однако, я его слышал. И, пытаясь разглядеть, что или кто мог издать такой звук, я медленно повернул голову к решётке.
Насекомое!.. Вот, что я увидел, когда глаза мои нашарили в сумерках пещеры некий объект.
Муравей! Он был огромен. Словно увеличенный кем-то до невероятных размеров, он стоял в трёх шагах. Прижав массивную с пугающе огромными жвалами голову к бревнам, изо всех сил таращился монстр на меня. Он меня видел.
Я боялся шевельнуться. Я оцепенел. Впервые я наблюдал такое странное и такое крупное насекомое. Я вглядывался в слабо флюоресцирующие размером с блюдце глаза и до меня медленно доходил весь скрытый до этого чудовищный смысл всего произошедшего со мной за время моего пребывания в этих диких местах.
Как же я раньше не мог догадаться, что моя относительно спокойная жизнь в неспокойном, страдающем страданиеностностью мире была предопределена не столько собственным влиянием на этот мир и уж ни в коем случае не моими деловыми качествами, выразившимися однажды в построении великолепного забора. Как теперь выяснилось, мою безопасность в этих местах гарантировали вот эти скромные и невидимые до поры до времени существа, представитель которых и стоял сейчас передо мной за решеткой, ощупывая воздух антеннами усиков. Усиков, каждый из которых потягался бы в длине с удочкой.