Отпетые плутовки
Шрифт:
— Да. Я видела.
— Ничего ты не видела, — разозлился Сашка. — Я понимаю, это выглядело подозрительно, но все было совсем не так… Сама посуди, каким дураком надо быть, чтобы не закрыть дверь по такому делу?
— Честно говоря, мне все это неинтересно.
Вещи я наконец собрала и направилась вниз. Багров схватил меня за руку, отобрал сумку, зашвырнул ее на диван и стал сверлить меня взглядом.
— Чего ты добиваешься таким идиотским поведением? — поинтересовалась я.
— Это
— Серьезно? — обрадовалась я. — Теперь это так называется? Может, мне заняться ни тем ни сем, а ты постоишь в дверях? Жаль, не вижу подходящей кандидатуры, но ничего, не думаю, что это будет проблемой.
— Заткнись! — рявкнул Сашка, а я прошипела:
— Не смей на меня орать.
— Я не ору. — Сбавив обороты, он вздохнул и жалобно посмотрел, потихоньку оттирая меня от двери. — Послушай, как бы это ни выглядело, это… ну… одним словом, забудь.
— Тебя? — подняла я брови.
— Нет, — разозлился Сашка. — То, что видела.
— Пожалуй, я лучше забуду тебя. В противном случае, подозреваю, такие же сцены придется наблюдать частенько. А у меня недостаток: я ревнивая. — Решительно шагнув вперед, я попыталась выйти из комнаты, но Сашка выскочил первым и закрыл дверь перед моим носом. Я немного подергала ее: безрезультатно. — Идиот! — крикнула я и села на кровать.
Через минуту дверь распахнулась и появился Сашка, таща как на буксире Юльку. Та слабо сопротивлялась, а в дверь и вовсе входить не хотела. Для убыстрения процесса Сашка дал ей пинка.
— Придурок! — взвизгнула Юлька и устроилась в кресле. На меня не смотрела принципиально.
— Скажи ей, — рявкнул Багров.
— Чего? — съязвила она.
— Как все было.
— А как? — Юлька откровенно издевалась. Сашка замахнулся, с намерением влепить ей затрещину, а я поспешила вмешаться:
— Прекрати. Я верю своим глазам, так что можешь не стараться. — Отвернулась и стала смотреть в окно.
— Может, мне на колени встать или поклясться маминым здоровьем? — предложил Багров.
— Попробуй, — пожала я плечами. — Только это вряд ли поможет,
— Машка, — позвала подружка. — Я это… ну, он в самом деле ни при чем. Честно. Не знаю, что на меня нашло. Сама не своя последнее время… Я подумала, может, он тебя уговорит, ну, с картиной то есть.
— Не уговорит, — отрезала я, а Юлька заплакала:
— Помоги мне, а? Если не ты, кто мне поможет? Деньги нужны позарез.
— А тебе они тоже нужны? — презрительно спросила я Сашку. Он сурово нахмурился, но ответить не решился.
— Отлично. Обворовывать отца я не собираюсь. А вы мне… как бы это выразиться, стали вдруг очень несимпатичны. И из этого дома я, пожалуй, никуда не пойду, это дом отца, и мне здесь нравится.
— Машка, — заревела Юлька теперь уже по-настоящему. — Прости, а? У меня, кроме тебя, ни души… Сколько лет дружили, Машка… Не знаю, что на меня нашло.
Юльку сделалось жалко, несколько минут я пялилась в окно, а потом сказала:
— Хватит реветь.
— Ты меня простишь? — встрепенулась подружка.
— Прощу.
Юлька подскочила, и мы с ней обнялись, я с неохотой, а она с большим чувством.
— Вот и слава Богу, — заметила подруга с удовлетворением. — Идемте чай пить.
И мы пошли пить чай. Юлька много болтала и все косилась на меня, а мы с Багровым молчали, взаимно стараясь не встречаться взглядами.
— Вы помиритесь или нет? — насторожилась подружка.
— А мы не ругались, — ответила я. Чаепитие затягивалось, и Юлька начала томиться.
— Ты мне поможешь? — не выдержала она где-то через полчаса.
— Помогу. Завтра с утра объеду всех знакомых и соберу деньги.
Юлька стрельнула взглядом в сторону Сашки и заметно приуныла.
— Но это не решает мою проблему, — сказала она жалобно. — Машка, на что я жить буду?
— По этой причине я должна обокрасть родного отца?
— Почему обокрасть… ну, взять… О Господи… черт, это моя картина! — взвизгнула она. — И я хочу ее получить.
— Серьезно? — хмыкнула я в ответ. — Чего ж проще: иди и возьми.
— Стерва, — не выдержала Юлька. — Правильно твой Димка говорил: яблоко от яблони…
Я зло улыбнулась, стараясь не смотреть на Сашку, а потом заявила:
— Вам нужна картина — это ясно. Вы надеетесь разбогатеть, при этом всю грязную работу свалить на меня. Очень вам признательна.
— Можно подумать, тебя просят ограбить музей.
— Не в этом дело, — усмехнулась я. — С какой стати мне вам доверять? Ты меня за пару дней дважды удивила, а Багров и вовсе не внушает доверия. Для сотрудника ФСБ у него чересчур большая страсть к искусству. Предположим, я достану картину, где гарантия, что смогу получить свои пятьдесят тысяч?
— Получишь, — закивала Юлька. — Ты что, мне не веришь? С интуристом полный порядок, мы ему Шагала, он нам сто пятьдесят тысяч. Клянусь, я в тот же день уеду к маме и твоему Багрову никакого ущерба не нанесу.
— Не пойдет, — хмыкнула я. — И не сидите с постными лицами, вам меня не уговорить. Я была бы безмозглой дурой, если б вам поверила.
— Чем ты рискуешь? — влез Багров, выглядел он при этом очень рассудительным. — Ты позаимствуешь у отца картину…
— Ничего заимствовать я не буду, — перебила я. — Проще прийти и сказать: