Отпущение грехов
Шрифт:
– Я тоже слышала, – бойко вставила Леночка. – Начальник милиции при нас их допрашивал.
– Ну, не знаю, – недоверчиво тряхнул прической Карнаухов. – Аркадий Николаевич, как вы понимаете, передо мной не отчитывается, а областное управление тем более. Скобцов удостоверился, что документы настоящие?
– Откуда нам знать? Он куда-то звонил…
– А если он звонил, то к нему и обращайтесь. Еще вопросы есть?
– Вот мое официальное заявление, – вытащил заранее приготовленный листок отец Василий.
– И мое тоже, – добавил мулла. – Отдай ему, Мишаня.
– Вот
– Без проблем, – улыбнулся главный чекист района. – У меня сегодня как раз целая коллекция таких заявлений подобралась: одно о похищении сильно пьющего мужа инопланетянами, и еще одно по поводу жидо-масонского заговора на оптовой базе. Ваши бумажки будут смотреться в этой компании вполне адекватно.
Поп и мулла переглянулись. Или Карнаухов действительно не причастен ко всей этой истории, что называется, ни сном, ни духом, или он к этой встрече подготовился заранее и куда лучше, чем они.
– Отдайте ваши заявления секретарю в приемной, – доброжелательно улыбнувшись, кивнул Карнаухов. – Она их при вас же и зарегистрирует.
– До свидания, Олег Николаевич, – поднялся со стула священник.
– До свидания, Михаил Иванович.
Они зарегистрировали заявления и вышли на центральную площадь. И оба чувствовали себя так, словно только что дружно провалились в наполненный доверху сортир.
– Мне в мечеть надо, Миша, – печально вздохнул Исмаил. – Ты уж не обижайся.
– Я тебя провожу.
– И я, Исмаил, – вцепилась в рукав муллы Леночка. – Я боюсь одна оставаться.
– Конечно, Ленусик, – ласково улыбнулся ей Исмаил. – Теперь я тебя никому не отдам, не бойся.
Если честно, то священник отчаянно завидовал мулле. Не из-за Леночки, нет, упаси бог! Но все-таки при деле мужик. При мечети… Отец Василий и сам охотнее всего ушел бы сейчас в пост и ночи напролет стоял бы у чудотворной иконы Николая-угодника, чтобы вернуть себе прежнее, утраченное во время этой бессмысленной беготни состояние духа. Но в храме теперь правил службы совсем другой человек, и бывший священник даже не был уверен, будет ли ему дозволено оставаться в храме на ночь. Опала, она и есть опала.
«Надо позвонить в патриархию, – решил он. – Может быть, они уже выслали проверяющего, а мне и неизвестно ничего».
– Как думаешь, Карнаухов не врет? – прервал его размышления мулла.
– Олег Николаевич – профессионал. Вряд ли он, конечно, не знает о сегодняшнем казусе под мостом. Но и то, что область перед ним не отчитывается, тоже верно.
– Но выйти-то он на свое начальство должен! – с жаром рубанул воздух ладонью Исмаил.
– А ты бы стал выходить на главного муфтия России из-за одного полоумного мусульманина? – вопросом на вопрос ответил священник.
– Из-за двух, – упрямо нахмурился Исмаил и пояснил: – Нас двое, и, заметь, оба не последние люди в районе!
– Из-за трех! – встряла в разговор Леночка. – В меня ведь тоже стреляли!
– Извини, Леночка, конечно же, из-за трех, –
– Понимаешь, Исмаил, – вздохнул отец Василий. – Я бы с радостью разделил твое негодование, если бы сам в прошлом в этих структурах не работал. Пойми, там есть свои законы, такие же незыблемые, как смена времен года… И если начальство сказало «люминь», значит, «люминь», и никак иначе. А еще есть тайна следствия…
– Да какая там, на хрен, тайна?! – возмутился Исмаил.
– Не торопись! – остановил его жестом священник. – А есть еще определенные, тщательно выверенные аналитиками ходы…
– Тщательно?! – с огромным сарказмом переспросил мулла. – Что ты называешь тщательно выверенными ходами? Этот дурацкий беспредел?!
– А если их целью не являлось кого-нибудь убить? – остановился отец Василий и придержал муллу за рукав. – Не слишком ли откровенно они мазали сегодня?
– Мазали?! Да мне всю шею осколками посекло!
– А если их целью являлось вывести Сомова из состояния душевного равновесия? Так, чтобы задергался мужик! Ошибок наделал! Ты что думаешь, они зря Купону свои лица сегодня показали? Не-ет, дружок, эти ребята ничего за так просто не делают… Запомни.
Исмаил задумался. Можно было допустить, что сегодняшний случай – всего лишь обыкновенный чекистский ляп, как в любой работе. А что, если нет и священник прав?
Они и не заметили, как дошли до мечети. Исмаил представил свою спутницу крупной пожилой татарке, попросил за ней присмотреть и прошел вместе со священником в приемную. И вот тут Исмаила ждал сюрприз. Небольшая приемная при мечети была заполнена людьми, и главными действующими лицами здесь были двое молодых, но уже седобородых то ли татарина, то ли башкира в халатах и чалмах.
Мулла побледнел.
– Миша, прощай! Мне сейчас будет плохо!
– Может, помощь нужна? – обеспокоился бывший священник.
– Какая помощь?! – отмахнулся Исмаил. – Давай иди, я потом позвоню.
– Ну, как знаешь.
Священник пошел в сторону дома Веркиной мамы – его ждала встреча с Ольгой. И вдруг остановился. Он ясно вспомнил, как тяжело ему пришлось после того, как он сдал дела отцу Дмитрию. Нет, поначалу-то он крепился, но потом… И если вспыльчивого, неуравновешенного Исмаила ждет даже вполовину меньшее… Муллу не следовало оставлять одного.
– Исмаил! – позвал отец Василий, но мулла уже здоровался с «гостями».
– Исмаил!!! – повторил он еще громче.
Мулла обернулся.
– Я буду здесь, – ткнул он пальцем в чистенькую, свежеокрашенную скамейку у старого тополя.
Исмаила не было долго. На лавочку, кряхтя, несколько раз подсаживались деды, вокруг тополя с визгом носились темноглазые детишки, что-то свое обсуждали у магазина напротив мечети две хорошо одетые пожилые женщины в цветастых платках. И у всех присутствие в таком специфическом месте одетого в мирское, но тем не менее хорошо известного в городе православного священника вызывало искреннее удивление. А мулла все не появлялся.