Отпуск с осложнениями
Шрифт:
Расплакалась, чувствуя как к горлу подкатывает страх.
Доминик просто так от меня не отстанет. Но надеяться можно только на себя. Защитников у меня не было и нет. Зря только губы раскатала.
Чтобы хоть как-то успокоиться решила принять душ. Вода всегда действовала на меня расслабляюще. Вот и в этот раз на душе стало легче. Я завернулась в огромное полотенце и вышла в комнату. На ходу подсушивала волосы.
Да так и застыла, стоило заметить на кровати белый листок бумаги, поверх которого лежала красная роза. Сердце предательски заколотилось. Ведь
Осторожно, чтобы не спугнуть, я приблизилась к посланию.
Стряхнула розу сразу же развернув листок.
«Вторая будет на твоей могиле. Принеси мне то, что я хочу и останешься жива. Жду на катере «Зеленая чайка» в два часа по полудню. Не придешь — умрешь. Твой Д.»
Догадаться кто этот законспирированный «Д» труда не составило.
— Вот сволочь, — произнесла в сердцах, едва удерживаясь на ногах.
Ранее до угроз смертью Доминик не опускался.
Стоило вспомнить о мужчине как под ложечкой засосало.
— Надо воспользоваться планом «Б».
Я быстро оделась и, постоянно оглядываясь не идет ли за мной кто-нибудь, спустилась на ресепшн. Там у улыбчивой девушки попросила лист бумаги, на которой нацарапала пару строк, запечатала в конверт и попросила передать по назначению.
Теперь следовало только ждать.
На ум пришли мысли о скоротечности жизни. Черт побери, я же нахожусь на курорте, а еще даже не замочила ноги, душ в расчет не идет.
Волноваться смысла нет. Все равно от меня уже ничего не зависит. Маховик запущен. А мне пора окунуться в море.
Сказано — сделано.
Буквально через полчаса я была на пляже среди поджаривающих бока отдыхающих. Разная степень прожаренности лежащих тел наводила на мысли о необходимости присоединиться к отдыхающим.
— Вначале в воду, — скомандовала сама себе, стараясь не думать о плохом.
Нанырявшись вволю вытащила свое тело на жаркий берег.
— Это перед смертью не надышишься, а сгореть можно даже под солнцем, — пробормотала, когда почувствовала, что начинаю поджариваться. В суматохе не захватила с собой ничего, что могло бы уберечь от палящих лучей.
— Этель Долорес? — меня накрыла чья-то тень.
Мне бы радоваться, что, наконец, спряталась от обжигающего излучения, но почему-то не получалось. Слишком уж пугающим был тот, кто смотрел на меня глазами лишенными зрачков.
Вернее, у подошедшего мужчины, они были, но не такие как у нормальных людей. Импланты с фокусирующимися миникамерами. Причем, ничем не замаскированные. Обычно пациенты подвергшиеся подобной операции предпочитали прятать свое увечье. Этот же индивид, наоборот, его выпячивал. Не иначе как сознательно. Чтобы пугать.
— Допустим, это я, — пробормотала.
— Пройдемте, — произнес мужчина. Развернулся и, не говоря больше ни слова, пошел прочь.
И что я мне прикажете делать?
Широкоплечая фигура удалялась по пляжу прочь. Я застыла соляным столпом.
«Быстро же меня нашли», — промелькнула мысль.
— Может быть не надо было объявляться? —
Но тут же вспомнила приговор в глазах Доминика. Он просто так не отступит. То, что он не свернул мне голову сразу, еще не говорит о его непрофессионализме. Лишь свидетельствует о том, что я ему нужна. Пока нужна…
Я шагала следом за посланцем, внутренне готовясь к предстоящей встрече.
Мужчина затормозил лишь на стоянке флаеров. Не говоря ни слова залез в кабину. Посмотрел на меня, как бы приглашая.
Если я сейчас рвану в сторону, то, наверняка, даже смогу убежать. Вот только вряд ли тем самым себе помогу.
И занесла ногу над кабиной. Оказавшись внутри, села с мужчиной рядом. А все потому что флаер был двухместный.
Спортивный. Быстрый. Маневренный. И почти неуловимый.
Последняя модель от крутого концерна по производству летательной техники.
Флаер взмыл практически вертикально, на такой скорости, что меня вжало в сиденье. Потом резко изменил направление движение на горизонтальное. Дернуло назад.
— Осторожно. Не дрова везешь, — прошипела, вцепившись в ручку.
Мужчина повернул голову в мою сторону. Глаза-камеры прошлись сверху-вниз.
— Пристегнись, — приказал.
Не успела я потянуться к ремням безопасности, меня опять кинуло, теперь уже в сторону. Водитель заложил крутой вираж, будь он неладен. Трясущимися руками выполнила приказание.
Уж больно жить хотелось. И желательно подольше.
Скорость, на которой мы летели над поверхностью была запредельной. По крайней мере, для меня. Откровенно сказать, было страшно.
За время полета я раз пять простилась с жизнью. А сколько раз читала молитву всем существующим богам и не сосчитать.
Прокляла все на свете. Даже Доминик уже не был так страшен, как водитель-самоубийца с глазами-камерами. Меня он пугал больше, чем Моне.
Во время полета по сторонам почти не смотрела, боясь, что меня вывернет наизнанку от скорости и высоты. Оттого маршрут движения остался загадкой. Впрочем, не это главное.
Самое страшное ждало меня впереди.
Торможение флаера было не менее эпичным, чем разгон. Если бы не ремни, я бы пробила головой лобовое стекло. Настолько резко мы остановились. Хорошо, что я не ела непосредственно перед полетом, иначе бы лицезрела содержимое желудка.
— Приехали, — произнес водитель.
— Спасибо, что подсказал, мистер Очевидность, — прошипела, боясь, что не выдержу и сорвусь на крик.
Я шла следом за мужчиной, разглядывала поместье, в которое попала. М-да. Это скорее был укрепленный форт, неприступный как с воздуха, так и с суши. Чего стоил только трехметровый забор, промелькнувший в прорехе между деревьями. Я не сомневалась, чтобы перебраться через него надо быть бессмертным. Ибо внутри вмонтированы лазеры, электрический ток и множество других ловушек от нежданных гостей. Во дворе зеленела трава, цвели цветы, летали птички. За видимой красотой, скрывалась смертоносная начинка.