Отпуск

Кружевский Дмитрий Сергеевич

Кстати, я тут не впервые заметил, что Глайдуэль в классе что-то вроде местного психолога. Если что происходит, все девчонки бегут к ней поплакаться, да и мальчишек она на место поставить умеет, хотя сама по себе девочка очень тихая и скромная, в отличие от ее сестры… та вообще задира и забияка, каких еще поискать. Признаться, я их поначалу несколько путал, ибо девочки двойняшки и очень похожи, однако довольно быстро разобрался, кто есть кто, а главное, научился различать их проделки. Например: если вы рано утречком пришли в класс и видите, что стол пустил молодые побеги, а свежевыструганная табуретка зацвела желтенькими цветочками, – то это Глайдуэль. А вот если на соседней парте группа муравьев в

сопровождении сводного оркестра жужелиц выделывает танцевальные па, при этом пчелы, летающие по классу, жужжат эльфийско-народные частушки, – то это ее сестра Эльторис. А вот учатся девочки обе неплохо, правда, судя по оценкам, Глайдуэль все же несколько отстает от своей сестры, особенно в дисциплине «Применение магии в боевых условиях».

Да, хочу заметить, что как-то у меня возник вопрос, а как вообще и, главное, какой магии обучают детей, если у них у всех разные способности. Ну, в смысле Грей вон маг земли, эльфийки пользуются силой лесов, а Эрнеста вообще специализируется на звуковой магии. Мне лично казалось, что было бы логичнее разделить ребят по способностям и уж на этой базе формировать классы. С этим-то вопросом я и подкатил к нашему Эйнштейну, ну, тому, что в простонародье Антиох Гоймерыч. Тот в этот момент как раз кормил какого-то тушканчика размером с гориллу, и мой вопрос застал его несколько врасплох, как, впрочем, и тушканчика. Гоймерыч задумчиво взлохматил шевелюру, а зверь почесал нос кисточкой своего хвоста, затем оба дружно пожали плечами.

– Знаете, Ярослав, я об этом как-то не задумывался, – сказал Гоймерыч, протягивая тушканчику очередной фрукт, очень сильно смахивающий на ананас. – Однако вы правы, и во многих академиях так и делается.

– Ну, я думаю, что это правильно.

– Не совсем, – покачал головой завуч. – Дело в том, что тогда получаются маги очень узкой специализации, мы же помогаем детям освоить, хотя бы частично, и другие направления магии. Дело в том, что магия – это по сути что?

– Что? – переспросил я, переглянувшись с тушканчиком.

– Магия – суть оперирование энергетическими потоками элементов, а все ее разделение на огонь, воду ну и прочие составляющие – это так, направленности, а иногда личные предпочтения, порожденные глубоким невежеством. Для настоящего мага не должно быть разницы, какой стихией он пользуется, вот это мы и стараемся втемяшить в головы нашим ученикам.

– Подождите, подождите, что-то я не совсем понимаю, а вот если, например, взять «магию лесов», что используют эльфы, или звуковую магию вампиров, к каким энер…

– Земля и воздух, – перебил меня Гоймерыч. – Хотя если вы возьмете ту же магию огня, я могу утверждать, что и она использует в некотором роде процессы движения воздушных масс, так что, как я и говорил раньше, все эти разделения так – частности.

– И все же они существуют.

– Естественно, – кивнул завуч. – У каждого направления свои секреты, а также плюсы и минусы. В принципе, мы помогаем своим ученикам развить их умения, и если вы, Ярослав, посетите практические уроки, то вот там как раз увидите группы, разбитые на определенные специализации.

Я, помнится, тогда задумался. Действительно, на остальных уроках своих учеников я как-то ни разу не присутствовал, хотя, если честно, тут такого и не принято. Помнится, единственный раз заглянул к Герберту, так потом такое было… до сих пор нос болит, хотя, в принципе, после того случая мы-то как раз и сдружились. Однако как-то больше меня по чужим урокам ходить не тянет, да и вообще народ тут в академии какой-то необщительный, все сидят по своим домам, как сычи в дупле, и фиг знает чем по вечерам занимаются. Зато теперь понятно, почему о магах идет слушок, дескать, они необщительные и вообще страшно занятые личности, решающие какие-то глобальные

проблемы мирового масштаба. Угу, знаю я эту занятость, особенно грешит у нас этим Дорофеич, он после третьего бочонка эльфийского такие теории может двигать, только успевай записывать и подливать, а уж о мировых проблемах думать… мдя… не бережет он себя, все о судьбах мира да о судьбах мира. Печени ему своей не жалко, хотя, по авторитетному заявлению самого завхоза, у него такая часть организма отсутствует напрочь, поскольку в гномьем теле она как бы лишняя. Впрочем, судя по выпитым им гекалитрам, я начинал подозревать, что так оно и есть на самом деле.

Так о чем это я? Ах да…

Сидим мы, значит, все такие наевшиеся, умиротворенные, причем Батон уже расплылся по стулу аки блин, но все еще пытается волевым усилием запихнуть себе в пасть кусок колбаски. Сидевший с ним рядом Гай аж отодвинулся чуток, видимо всерьез опасаясь, как бы его не забрызгало при взрыве котейки от его жадности. Колбаса лезть дальше не хотела, и наш кот так и застыл с нею в зубах, сильно напоминая мне своим обликом старинную карикатуру на буржуя с сигарой во рту. Правда, надо отметить, что еда действительно была вкусной, а уж когда принесли десерт, мои детишки аж застонали от подобного издевательства, но все же дружно потянулись к ложкам, ибо соблазнительный вид разноцветных шариков мороженого, посыпанного сверху орешками, подействовал даже на меня. Пришлось срочно ослаблять брючный ремень на пару дырок.

А вот Эрнеста вполне спокойно вынесла данное пиршество, причем съев в несколько раз больше меня. Впрочем, ее аппетит я давно заприметил, еще в академии ребята над ним частенько подшучивали, говоря, что Эрнеста проглотит и дракона, особенно если его хорошенько полить ее любимым кисло-сладким соусом. Но, главное, при этом девочка была довольно худенькой и болезненной на вид, так что у меня всегда оставался вопрос: куда в нее вмещается подобное количество съеденной пищи? Хотя, возможно, тут все дело в ее метаболизме, – она все же вампир и нуждается в крови, точнее сказать, не в самой крови, а в некоторых ее составных элементах… блин, грубо говоря, девочке не хватает витаминов или чего-то типа этого, так что, чтобы наесться, ей приходится поглощать обычную пищу в удвоенном количестве. В принципе, вампирам в академии кровь выделяют, но, по моему скромному мнению, Эрнесте просто нравится вкус обычной пищи куда больше, чем те кровавые смеси, что подают ей в студенческой столовой. Бррр… я один раз видел поглощаемый ею супчик, в котором плавали чьи-то подрагивающие лапки, и прекрасно понимаю, почему девочка садится за отдельный столик.

Ладно, как бы там ни было, но на этот раз девочка кушала вместе с нами, а вот ее отец, встречавший нас на вокзале, отсутствовал и появился лишь после того, как слуги унесли со стола последние блюда.

– Ну как, надеюсь, господин учитель и друзья моей дочки довольны угощением? – поинтересовался он.

– Спасибо, вполне, – ответил я за всех, одновременно косясь на Батона, который все еще упорно боролся с хвостиком колбаски, затем тяжело вздохнул и, вынув его изо рта, положил на стол, с тоскою во взоре наблюдая, как слуга, убирающий со стола, смахнул его тряпкой в мусорное ведро.

Я покачал головой и, бросив укоризненный взгляд на кота, который буквально возлежал на стуле, лениво обмахивая себя тряпичной салфеткой, повернулся к хозяину замка:

– А теперь, господин Валиус Гадриан, я хотел бы услышать объяснения по поводу задержания меня и моих учеников в вашем мире.

– Задержания? – Вампир сделал удивленное лицо. – Помилуйте, господин учитель, о каком задержании идет речь? Просто доченька столько о вас рассказывала, что я не мог упустить случая, чтобы не познакомиться с вами лично, извините, если что-то не так.