Отпуск
Шрифт:
Оля правильно распознает в моем жесте полное согласие с её планами и быстро переставляет со скатерти на оголившуюся деревянную поверхность все тарелки с едой. После этого я беру в руки похищенный со стола кусок белоснежной ткани, и мы, действуя синхронно, словно проделывали это уже тысячу раз, заворачиваем в скатерть несколько произведений французских пекарей и кидаем сверху закуски. После чего, наполнив импровизированный
Заговорщицки улыбаясь и прыская со смеху, взявшись за руки, мы направляемся к выходу. Несколько гостей провожают нас удивленными взглядами, пока мы, лавируя между столиками и ожидая возмущенного окрика официантов, похищаем свой завтрак с террасы. Покидаем клуб никем не остановленные и двигаемся в сторону пляжа.
А затем происходит самый лучший завтрак в моей жизни. Мне доводилось завтракать в лобби самых дорогих европейских отелей, в кафе лучших альпийских курортов, с закрытой клубной системой и панорамным видом на величественные заснеженные горные вершины. Мне приносили завтрак в постель служащие пятизвездочных отелей и угощали лучшими круассанами, утренним рейсом привезенными из Франции в Москву.
Но ничто из перечисленного не могло сравниться с этой расстеленной на песке мятой перепачканной скатертью, рядом с которой сидит Оля и, прищурившись, глядит на низкое утреннее солнце, хрустя слоеным тестом. Крошки падают на её просторную рубашку, но она даже не пытается их стряхнуть и весело мычит какую-то песню с набитым ртом, в такт шевеля ступнями.
Теперь, при свете дня, мне удается лучше рассмотреть этот внезапно появившийся в моей жизни на острове маленький тропический торнадо.
Светлые волосы прямыми прядями спадавшие на плечи обрамляют её светлое лицо с большими серыми глазами. Порой, задумавшись, моя новая знакомая морщит маленький, чуть вздернутый кверху носик, отчего её лицо озаряется хитрым ребяческим упрямством.
Она не была красива в том смысле красоты, как её понимали почти все знакомые мне девушки, всеми силами старающиеся нарочито подчеркнуть все достоинства и с не меньшим рвением замаскировать недостатки. В Оле не было вызывающей, дразнящей, лоснящейся, как центр ночного города, показухи. Вместо этого, она как бы светилась изнутри теплой, спокойной, убаюкивающей красотой. Её привлекательность исходила
Уже позднее, когда мы провели бесконечные часы в разговорах, я понял, что Оля из тех девочек, которым в детстве хочется признаваться в любви. В ней не было искусственной надменной холодности, которой маленькие девочки учатся сразу же, как только у них начинают получаться песочные куличики. Как только девочка вдруг понимает, что если начать вести себя с мальчиками определенным образом, то куличики стараниями попавших под детское обаяние мальчишек начинают появляться перед ней сами собой, мир маленькой принцессы с тех пор никогда не становится прежним.
Оля больше была похожа на девочку, которая не только сама в детстве слепила все свои куличики до единого, да еще и показала мальчишкам по песочнице, как это правильно делается. После чего, скорее всего, быстро потеряла интерес к скульптурам из песка и стала осматриваться, что еще в этом мире осталось непознанным.
С появлением Оли на острове время потекло иначе. Она постоянно находила способы внести разнообразие в тихую, расслабленную рутину тропического рая, в котором мы оказались. Умела смотреть на кажущиеся простыми вещи под другим углом, после чего с легкостью консервного ножа вскрывала скучную действительность и извлекала на свет новые, блестящие точки зрения.
Иногда Оля проявляла прекрасное чувство такта, умело чувствуя момент, когда стоило выключить неуемный жужжащий моторчик. Но уже через минуту в ней снова включался дух авантюризма, и девушка начинала изобретать все новые способы внести в монотонную и умиротворенную окружающую обстановку толику контролируемого безумия.
Бывало, мы о чем-то жарко спорили, но, не сойдясь во мнениях, Оля всегда внимательно выслушивала мои аргументы, прежде чем высказать свои. И даже иногда их принимала. Я отвечал ей взаимностью, признавая за ней право отличаться. Но это различие ничуть не умаляло моей симпатии, а даже напротив, с каждым днем распаляло ее еще сильнее.
Конец ознакомительного фрагмента.