Отпусти меня
Шрифт:
В это очень сложно поверить, учитывая все то, что мы испытали, через что прошли и какие жертвы принесли. Иногда трудно осознать, что отныне в твоей жизни все будет отлично, когда недавно было совершенно наоборот – хреново.
— Это действительно конец, — скорее как обычное предложение произнесла я, задумчиво уставившись на Мэтта.
— Конец. Благодаря тебе, — он поцеловал мою кисть, а затем глубоко вздохнул. — Мне самому в это с трудом верится, но давай сейчас не будем говорить о том, что не касается нас двоих? Если хочешь, можем обсудить это как-нибудь позже, но не сейчас. Сейчас у нас есть тема для болтовни намного поважнее. — Он взял какую-то красную
Мэтт меня заинтриговал. Секунда – и упаковка с красивым бантиком валялись на полу. Когда я разглядела картонное изделие, где была фотка беленького, довольно-таки не дешевого смартфона, то громко завизжала, заставляя Мэтта закрыть уши, чтобы не оглохнуть. Мне не хотелось думать, откуда он достал этот телефон или где добыл на него столько средств, я просто была рада, что мне подарили именно его, ведь мой старый мобильник сгорел, а у родителей просить купить новый какой уже раз за год – не очень-то горела желанием…
— Думаю, тебе он понравился, — отдаляя ладошки от ушей и убеждаясь, что я вновь не завизжу, произнес ангел. — Правда, я уже вставил туда сим-карту, положил денег и забил номера твоих родителей и Мэдди. Так что, тебе будет чем заняться, отвечая на их звонки и сообщения до самой выписки.
Отложив коробочку, я обняла Мэтта так крепко, что выдавила из него комичный и наверняка наигранный писк.
— Спасибо огромное! Но пока я этого делать не буду. Пусть побесятся недельку другую. Особенно Мэдди. Уж больно она любопытная и хочет все знать.
—Никакой личной жизни, — подметил блондин, опуская свои горячие губы на мою шею. Их тепло отдалось по коже электрической волной, и я заулыбалась, как идиотка, когда раскаленное дыхание начало щекотать ее.
Мои руки уперлись в плечи Мэтта, отталкивая.
— Имей совесть все же. Я больная и слабая в отличие от тебя, и не стоит сейчас дразнить меня этими поцелуйчиками и ими намекать, что стоит закончить то, что мы не доделали тогда в той ужасной ванной на грязном ковре, в котором, наверное, жило целое поколение клопов.
Я почувствовала на шее, как уголки его губ взметнулись вверх. Бабочки щекотали своими крыльями низ моего живота.
— Так уж и быть, — словно сделал одолжение и, не переставая улыбаться, отпрянул. —Но учти, после выписки ты не сможешь отделаться от меня, и мы сможем начать то, до чего не успели дойти. И да, — пригнулся к моему уху, — это будет не на ковре с клопами, а в уютной спальне с мягкими шелковыми покрывалами.
Эпилог
Когда я надела черные джинсы и начала застегивать кожаную куртку на теле, мысленно прощаясь с этой коморкой, где пролежала довольно долго, в палату залетел Мэтт, тяжело дыша, странно улыбаясь, и подпер дверь сильной спиной. Не понимая, зачем он явился сюда раньше назначенного времени, да еще и с таким видом, будто участвовал в «Энсьерро»7 и убегал от стада исполинских быков, увидевших в нем самую заманчивую цель, кинула на него вопросительный, требующий
— Твои родители и Мэдди идут сюда. Они в ярости, что я не предупредил их, что тебя выписали. И все они хотят с тобой поговорить о накипевшем, — на одном дыхании выдал Мэтт, затем подбежал ко мне и схватил меня за руку. — Бежим?
Я окаменела, представляя, насколько сейчас злы мои родители и лучшая подруга. Мало того, что не удосуживалась отвечать им на звонки, сообщения, лежа в койке и придумывая, какое лживое объяснение насчет всего, что «приключилось» со мной и Мэттом, будет более правдоподобным, так еще, похоже, убегу от них, до сих пор ничего не рассказав. Это хорошо, что когда сюда приходила эта любопытная тройка, мне удавалось каким-то образом притворяться более больной и неразговорчивой, чем была, поэтому они меня не трогали и не проводили допрос, о котором так мечтали. А недавно я узнала, что моя мама чуть ли не убила Мэтта. Она запрещала мне общаться с ним, говорила, будто он плохой парень и с ним у меня возникнет множество неприятностей, а когда узнала, что мы все это время… тесно дружили да вдобавок еще спали в одном номере, взбесилась не на шутку. Мама не была в восторге, зная, что Мэтт тоже приходил сюда проведывать, как я, поэтому всячески пыталась выловить его где-нибудь в коридоре и серьезно поговорить. Но парень пользовался своим умом на сто процентов и наведывался ко мне только тогда, когда вся моя сумасшедшая семейка и до ужаса любопытная подруга уходили. Правильно и делал. Ему не очень-то и хотелось быть пойманным за шкирку в холле пылающей злостью женщиной, которая родила меня, и отвечать на ее довольно не скромные вопросы.
— Они тебя видели? — кинула я, быстро поправляя темные волосы свободной рукой.
— Кажется, да. И у меня очень плохое предчувствие, — Мэтт сглотнул, безумная улыбка не слетала с его очаровательного лица. — Если не ошибаюсь, твоя мама держит что-то тяжелое, быстро идет к нам и, по-моему, рвется так ни тебя увидеть, а кокнуть меня.
— Черт! Тогда нам нужно сваливать!
— Мы же не сможем бегать от них вечно, — подметил ангел, ринувшись к окну со мной и поставив одну ногу на подоконник. Что он собирается делать? Неужели?.. — Но, по крайней мере, можем сбежать сейчас. В последний раз. А потом… будь, что будет, когда нас поймают.
Тогда это наш последний день существования в этом чертовом мире, а потом нас грохнет моя же мама.
Отлично. Лучше и быть не может.
— Ты собираешься лезть через окно? — ошеломленно прошипела я, бросая взгляды на дверь. Если мы захотим выбраться отсюда по-человечески, то у нас не получится – наткнемся на моих родителей и Мэдди.
— Не я, а – мы, — Мэтт поставил другую ногу на подоконник и, чуть наклонившись, поднял меня резко, отчего я взвизгнула, затем отпустил рядом с собой, с опаской озираясь назад. — Готова?
— Еще бы. У меня есть в этом некоторый опыт.
Я посмотрела вниз, где были припаркованы машины. Тут в принципе не высоко. Второй этаж. Если что, то лучше умереть таким образом, свалившись на какую-нибудь дорогую тачку вроде той, красной, чем отправиться в мир иной от рук родной матери.
Когда дверь распахнулась, и голоса вперемешку с криками заполнили палату, Мэтт открыл окно шире и, сказав мне держаться за него, крутанулся, цепляясь за пожарную лестницу, как некстати оказавшуюся рядом. Я упиралась лбом в его спину и обвивала ногами бедра. Мои пальцы ухватились за его черную куртку с изображением больших, белых крыльев. Впечатляющий рисунок.