Отпусти мои крылья

Мелоди Ева

– Убери руки! – напрягаю плечи, пытаюсь оттолкнуть его, но грудь Артура неподатлива, как ствол дуба.

– Мы должны поговорить, Мотылек, должны… - Он резко замолкает и убирает руки. Его капитуляция настолько неожиданна, что я чуть не падаю. Разворачиваюсь к нему, собираясь потребовать объяснений. Что это за внезапная игра, прилив ностальгии, или что там еще? Как он смеет снова играть с моими чувствами? Но слова застревают в горле, когда вижу взгляд Бурмистрова – полный глубокой тоски. Мы стоим неподвижно и тишину разрывает только наше отрывистое дыхание.

Артур стоит,

не произнося ни слова, склонив голову и пытливо вглядываясь мне в лицо. Застыв, вслушиваюсь в звук его дыхания, разглядываю его лицо, впервые с момента встречи не таясь, не скрывая интереса. Темный загар покрывает его лицо, словно он только вернулся из какой-нибудь жаркой страны, типа Египта. Мелкие морщинки в уголках глаз – словно за три года Принц повидал полжизни. Или так тосковал без меня? Как бы мне хотелось в это поверить, но разве смогу? Бурмистров, в свою очередь не сводит взгляда с моего лица. Так и стоим, дыша в унисон, словно слившиеся в единое целое. Облизываю пересохшие от напряжения губы – Артур следует взглядом за этим движением. Мы стоим слишком близко друг к другу. Я почти слышу, как бьется его сильное сердце. Почти ощущаю теплый мужской запах его кожи. Меня начинает колотить - настолько потрясена тем, что все это так меня волнует. Как огромно желание наклониться к нему еще ближе. Вдохнуть его запах полной грудью. На глаза набегают слезы. В безотчетном порыве остановить их, поднимаю руку, и совершенно случайно задеваю пальцами ладонь Артура. Едва заметное прикосновение, но в тот же миг, где-то в животе, словно светлячки, начинают пульсировать горячие искорки.

Миг заряженной электричеством тишины.

– Ты ничего не забыла. Теперь я это знаю.

В эту минуту у меня нет сил на отрицание, хотя в душе кричу, что он не прав. Ему хочется так думать. Хочется навсегда остаться принцем для меня, понимаю. Но все это в прошлом. Он должен уяснить. Вот только как? Как убедить его в этом? Если он до меня и пальцем не дотронулся, а я уже с ума схожу, мучительно ощущая его тело, его жар и твердость. Собрав последние остатки самообладания, притворяюсь спокойной, равнодушно произношу:

– Наверное, ты заблудился? Как забрел на кухню? Уж точно не твоя территория.

– Почему ты так решила? Может, я следил за тобой? Не кажется, что у меня есть на это причины? Хоть ты явно другим мужчиной заинтересована… я ничего не забыл. Все еще помню, что было между нами. Есть то, о чем мы не договорили…

От его глубокого вкрадчивого голоса мое тело пронзают тысячи игл.

– А я не помню, уж прости. Все забылось, столько времени прошло. Если хочешь, можем друзьями быть…

– Очень хочу.

– Только друзьями, не больше, - вырывается у меня, и тут же краснею, понимая, как глупо звучит это уточнение. Чувствую себя идиоткой. Тем более что Бурмистров стоит и тихонько посмеивается надо мной. А я могу лишь стоять, как воды в рот набрала, ненавидеть себя за порывистость, за глупость, и в то же время осознавать, как же соскучилась по его смеху, его улыбке. Теперь он совершенно неотразим. Интересно, мне показалось, или в его смехе чувствуется изрядная доля горечи? Можно ли даже на секунду предположить, что

он сожалеет, страдает по мне? Эти вопросы невольно проносятся в голове. Но тут же отбрасываю опасные мысли, и пытаюсь прошмыгнуть мимо.

– Мы еще не закончили разговор, - хмурит брови Артур. – Не отпущу, не надейся.

– Я не хочу больше разговаривать, - отвечаю тихо, но твердо. – Можешь попробовать силой удержать, но ничего хорошего из этого не выйдет.

– Хорошо… Силой держать не буду, - вздыхает Артур. – Но ты забыла пирог… давай я помогу тебе? Хоть это мне можешь позволить.

– Да, сам его принеси, гости заждались наверняка. – И я проскальзываю мимо. Артур отталкивается и отступает в сторону, выпуская меня из кухни. Я не останавливаясь ни на минуту, бегу на второй этаж, и прихожу в себя лишь в своей комнате. Сердце бешено колотится. Я понимаю, что снова проиграла.

Интересно получается – за столом мне казалось, что Артур напивался, сколько не кидала взгляд – всякий раз он был с бокалом в руке. Но когда разговаривали, когда чувствовала его дыхание – в нем едва угадывался алкоголь. Бурмистров показался мне абсолютно трезвым. Зато, когда выбежала из кухни и вернулась к гостям – моему взору предстал пьяный, буквально в стельку, Штаховский. И когда успел только? Весь вечер почти ничего не пил!

– О-о, детка, ты верну-улась, - пропел пьяным голосом Якоб, как только увидел меня.

– Я и не пропадала. Всего лишь ходила на кухню.

– И там тебя ждал…

– Пирог.

– Врушка, - зло выплевывает Якоб. – Значит, снова-здАрова, да, Скорос? Крылышки по огню соскучились? Понимаю… Бывает, сам немного к садо-мазо склонен. Но такого как Артур «садо» я тебе не дам, конечно. Слишком люблю…

Произнеся последнее слово, Якоб роняет голову в ладони, и засыпает в такой позе за столом. А я стою ошарашенная. Это что сейчас такое было? Штаховский мне в любви признался? С чего это вдруг? Мир, похоже, сошел с ума. А я не успела к этому подготовиться…

Отыскав Наталью, говорю ей, что, наверное, домой поеду. Пускай почти полночь. Мне не по себе находиться в такой опасной близости к Артуру… да и Якоб тревожит. Его «люблю» не выходит у меня из головы. Но начальница отговаривает меня.

– Зачем эти глупости, Василин? У тебя здесь своя комната. Экзамены ты сдала, работа, съемки – только на следующей неделе. Я думала, погостишь у меня подольше. Недельку… Ну или хотя-бы несколько дней. Отдохнешь, выспишься. Воздухом свежим подышишь. Жару обещают, зачем тебе в город-то рваться? Тем более, отдых ты как никто заслужила.

– Даже не знаю… Что мне делать здесь?

– Отдыхать, я же сказала. Понимаю, ты не привыкла к такому… вечно чем-то занята, учишься, работаешь, дома помогаешь. Но надо иногда и о себе подумать, детка. Поплаваешь завтра в бассейне. Потом погуляем по округе, в лес сходим, воздухом подышим. Да в конце концов, просто в шезлонгах поваляемся, позагораем. Отоспишься на неделю вперед. У тебя ведь сложные съемки на следующей неделе.

Но я все еще сомневаюсь. Наталья нарисовала прекрасную перспективу отдыха. Меня смущало одно – Бурмистров и близость дачи его родителей.