Отработанный материал
Шрифт:
— Вот уж точно говорят, человеческое подсознание — штука необъяснимая.
— Ты это про что? — Мишель сделал вид, что не понял.
— Про то, как мы с тобой дружно воду рассматриваем.
Сообразив, о чём он говорит, врач улыбнулся и, покачав головой, ответил:
— Понимаю, что все твои выкладки очень логичны, а всё равно не верю. Столько поколений поселенцев жили на побережье, ходили в море, ловили рыбу, но ничего подобного не замечали. Даже во время бунтов, когда все всматриваются во всё, что может двигаться. И вдруг появляется один полуживой параноик,
— Не горячись, — улыбнулся в ответ Влад. — Я даже не буду обижаться на полуживого параноика, тем более что это правда. Но в собственное чутьё я всё ещё верю. Знаешь, можешь назвать меня сумасшедшим, одержимым манией преследования, шизиком, да кем угодно, но в том, что на этой планете есть что-то незаконное, я просто уверен. Особенно если вспомнить, что ваши морские пути сообщения находятся в зачаточном состоянии.
— И на чём основана твоя уверенность?
— На том, что далёкую, почти пограничную планету, на которой практически нет никакой промышленности, не закрывают только для того, чтобы заставить поселенцев без роздыху добывать пушнину и рыбу. В такой блокаде просто нет необходимости.
— А я продолжаю считать, что такие вещи стараются делать поближе к цивилизации. Меньше проблем с продажей и транспортировкой. Да и искать подобную лабораторию никто не станет.
— А кто станет искать её на практически пустой планете? — парировал Влад.
— Туше, — улыбнулся Мишель. — Но всё равно не верю.
— Ох, и упрямый же ты, — покачал головой Влад. — А главное, я не понимаю, почему ты так упрямишься? Чего ты боишься?
— Боюсь? Наверное, это неправильное слово. Я просто пытаюсь просчитать последствия того, что может случиться, окажись это правдой.
— Ну, хуже уж точно не будет, — пожал Влад плечами. — Конечно, первое время тут будет шумно и даже, возможно, тесно, а потом, когда шумиха угаснет, всё вернётся на свои места. А главное, под эту шумиху вы сможете на вполне законных основаниях потребовать статус независимой планеты.
— А что потом? После получения статуса? Кто возглавит планету? Кто возьмёт на себя работу по администрированию, внешним сношениям, я даже не пытаюсь представить, сколько всего нам свалится на головы, — задумчиво спросил Мишель.
— Ну, народу у вас тут разного хватает. Как у нас говорят, свято место пусто не бывает.
— У нас даже связиста толкового нет, — отмахнулся врач.
— Этим может заняться любой военный, — пожал плечами разведчик. — В армии и флоте учат обращаться с самыми разными системами связи, а у вас тут оборудование, которое её при царе Горохе использовалось. Чуть ли первые системы дальней связи.
— Не издевайся. Других у нас всё равно нет. А после того, как кое-кто сжёг один базовый модуль, уже и не будет, — съязвил Мишель.
— Так и быть, когда закончим, попрошу у ребят несколько списанных модулей, — пообещал Влад. — Что называется, в благодарность за помощь.
— И это возможно?
—
— Что они согласятся?
— Запросто. Такое уже бывало. Оборудование всё равно списывается, а работать может ещё очень долго. Как-никак, армейская разработка с тройным запасом прочности. После списания обычно отправляется на утилизацию, а тут такая роскошная возможность оказать поселенцам почти бесплатную помощь. А вообще, скажу тебе так. Когда вся эта бодяга закончится и к тебе придут задавать вопросы, старайся выжать из ситуации по максимуму. Скармливай им информацию по частям и отвечай только после того, как привезут искомое.
— Ну ты загнул?! Да кто ж станет со мной торговаться?
— Станут. Пойми, ты один из ключевых свидетелей в этом деле, и без твоих показаний корпорацию не прижать. А прижимать их надо обязательно, иначе очень скоро всё начнётся по новой. Значит, они будут делать всё, чтобы иметь тебя на своей стороне.
— Кто они и как они собираются меня иметь? Учти, я нормальной ориентации, — не удержался Мишель.
Сообразив, о чём речь, разведчик от души расхохотался. Но наказание за такую несдержанность последовало незамедлительно. Резко нажав на тормоз, он просто рухнул грудью на руль, зайдясь в приступе кашля. Быстро выхватив из сумки флакон с микстурой, Мишель перегнулся через рычаги и, с силой выпрямив его, ловким движением влил лекарство Владу в рот. Судорожно сглотнув, разведчик прикрыл глаза и, отдышавшись, прохрипел:
— Да когда же это дерьмо закончится-то?
— С удовольствием сказал бы, что скоро, но это будет неправдой, — мрачно вздохнул Мишель. — Единственное твоё спасение — это пересадка донорских органов.
— Знаешь, сколько такая операция стоит? — улыбнулся в ответ Влад.
— Это если официально. А если у чёрных имплантологов?
— Ещё дороже. В этом деле главная цена не в самой операции, а в донорских органах. Официально их можно ждать лет десять, а неофициально получишь хоть завтра, но за такие деньги, что нули считать замучаешься.
— Ты говоришь это так, словно пытался провернуть такое, — проворчал Мишель после недолгого молчания.
— Не пытался. Но в больнице, когда очнулся и внимательно ознакомился со своей медицинской картой, принялся задавать вопросы. А когда госпиталь взяли под контроль наши ребята, вышел на подпольную сеть с коммуникатора одного из парней. Так и узнал. Больше скажу, один из врачей очень прозрачно намекал, что подобная операция вполне возможна. Знает, сволочь, что в обычной ситуации империя своих солдат без помощи бросает. Да только я сам всё испортил.
— Тем, что в драку полез?
— Конечно.
— А если сейчас, после обнаружения, такое условие выдвинуть? Как думаешь, согласятся? — быстро спросил врач.
— Дожить бы до этого, — грустно усмехнулся Влад.
— Ты не ответил, — продолжал настаивать Мишель.
— Да не знаю я. Понимаешь, не знаю, — едва ли не по складам ответил Влад.
— Знаешь, а ведь я и сам мог бы провести такую операцию, — помолчав, тихо произнёс врач.