Отрава

Вудинг Крис

Зала была полна волшебных созданий. Прекрасные и полувоздушные, они с нескрываемым недовольством смотрели, как Отрава и ее спутники приближаются к королевскому трону. Перед странниками, выпрямив спину, шел Скридл, «его напомаженные волосы блестели, а на лице застыла приторная улыбка.

— Мой повелитель! — с поклоном возгласил Скридл. — Эти четверо пришли из королевства людей и просят принять их по закону Амрэ.

Отрава почувствовала, что недовольство придворных сгустилось. Теперь на незваных гостей —;: смотрели сотни глаз.

— В самом деле? — промурлыкал Элтар.

Его

взгляд упал на Отраву, та угрюмо уставилась на короля в ответ. При виде повелителя эльфов в ней с новой силой вспыхнула вся злость и горечь от потери малышки-сестры, и она лелеяла эту злость как защиту от страха, который грозил захлестнуть ее с головой. Ведь она была в самом сердце владений эльфов, и помощи ждать было неоткуда. Она не может здесь требовать, приказывать, не может помешать Элтару делать все, что заблагорассудится. Отрава впервые задумалась: а не совершила ли она большую глупость? Может, Азалия давно погибла, и все это зря? Или она сама только что попала в зубы к смерти и не выйдет из этой комнаты живой. Эльфы известны своим своенравием. Они могут вернуть ей Азалию или просто отрубить Отраве голову. Нет, не сейчас. Не во время приема. Это противоречит закону. Но потом…

Все равно уже слишком поздно. Она решила рискнуть. Так же как Брэм и Перчинка, которая нервно поглаживала Андерсена и кусала губу.

Король эльфов дождался, пока тишина станет невыносимой, а потом махнул людям рукой.

— Что ж, придется выслушать этих маленьких надоед, — произнес он, и его голос журчал, словно поток тьмы. — Говорите.

У Отравы пересохло в горле. Она пыталась найти почтительные и осторожные слова, но ничего не получалось. И тогда девушка просто открыла рот и заговорила резко и прямо, как только умела.

— Ваше Пугало украло мою сестренку, — сказала она. — Я пришла забрать ее.

Элтар удивленно уставился на нее, а через минуту расхохотался. Все придворные подхватили этот смех, и путники оказались заперты в кругу жестокого веселья. Отрава покраснела от смущения и злости. Король эльфов не мог остановиться, у него из глаз даже покатились слезы. Перчинка отступила назад, а Брэм положил руку Отраве на плечо.

— Не злись, — прошептал он. Но Отрава была очень зла. Ярость закипала в ней, выливаясь наружу, и девушка стряхнула ладонь Брэма и сделала шаг к помосту.

— Что здесь смешного?! — прокричала она, и все затихли так быстро, что лишь ее слова отскочили эхом от стен, как потерянные призраки.

Все до единого эльфы и их господин снова приняли надменный и суровый вид, словно и не смеялись вовсе. Да как она смеет вмешиваться и досаждать им?

— Простите, — произнес Элтар неожиданно снисходительным тоном. — Но вы, право, такие забавные существа!

— Смейтесь над нами хоть до безумия, мне все равно, — грубо ответила Отрава. — Но верните мою сестру и заберите назад подкидыша, что вы оставили взамен. Я много слышала о короле эльфов, но никогда не думала, что он окажется вором!

Казалось, в зале сгустилась тьма, Элтар выпрямился на троне и нахмурился.

— Думай, что говоришь, жалкий червяк. Забрать то что принадлежит мне, — это не кража.

— Ни один человек тебе не принадлежит! — с вызовом ответила Отрава. — Да, мы разобщены

и бессильны. Да, у нас не было предводителя, который повел бы нас за собой, и ваши создания стали править землями человека. Но мы не ваши слуги. Ни я, Отрава из Чайки, ни моя сестра Азалия из Чайки, ни один житель нашей деревни никогда не клялся вам в верности!

— Отрава из Чайки, а ты думаешь дважды, прежде чем раздавить болотного паука? Тебя же не волнует, что рыба-глаз, которую ты ловишь и ешь, не клялась тебе в верности. Они принадлежат тебе, их жизнь и смерть в твоей власти, как жизнь вашего народа в моей. Для нас люди те же животные, сколь бы много они о себе не воображали. Я беру себе или разрушаю что пожелаю.

— Вы передергиваете, король Элтар, — ответила Отрава, не желая отступать. — Я давлю болотного паука, потому что иначе он убьет меня или моих близких. Я убиваю рыбу, потому что должна чем-то питаться. Люди же не приносят вам вреда, вы сами сказали. И вы прекрасно можете обойтись без нас. Я бываю жестока, потому что иначе мне не выжить. У вас же нет такого оправдания.

Все присутствующие следили за этими переговорами с интересом, ожидая очередной язвительной реплики со стороны Элтара. Но вместо этого он как-то странно улыбнулся и откинулся на спинку трона, подняв брови.

— А в тебе есть сила. Я почти впечатлен, — сказал он.

Он махнул Скридлу. Секретарь рысцой вбежал на возвышение и встал рядом с троном. Элтар шепнул ему что-то на ухо, и они оба посмотрели на Отраву. Потом Скридл кивнул и спустился вниз.

— Твоя сестра… — произнес Элтар, лениво поджав губы. — Азалия, кажется? Поразительно, какие оригинальные имена вы, люди, придумываете.

Отрава открыла было рот, чтобы съязвить в ответ, но удержалась, вспомнив, к чему едва не привела ее дерзость в разговоре с Миногой.

— Нам нужно побеседовать, — проговорил Элтар. — Наедине.

Он снова махнул рукой, и они с Отравой исчезли.

Отрава удивленно огляделась по сторонам, но ее сообразительность не дала растерянности взять верх. Только что она стояла в тронной зале короля эльфов, а через мгновение уже была здесь, на вершине самой высокой башни дворца. На конце шпиля был маленький круглый балкончик. К нему не вели ни лестница, ни ступеньки. До него не добраться иначе как по воздуху — или с помощью магии. Девушка оказалась так высоко, что ей чудилось, будто она легко может коснуться рукой облаков. Отсюда были видны все земли вокруг: озерные долины, переходящие в леса и горы, искрящиеся брызги прибрежных волн, а за ними — мачты волшебных кораблей.

Холодный ветер растрепал ее волосы. Отрава откинула прядь ладонью и, прищурившись, по— смотрела на короля эльфов. Рядом с ним она казалась себе крошечной, словно карлица. Великолепный меч, который до этого стоял у трона, теперь висел у короля на поясе.

— Зачем мы здесь? — спросила Отрава. — У меня есть к тебе предложение, — ответил король, и его глаза засияли, как осколки драгоценных камей. — Но я бы не хотел, чтобы мой народ знал, что я снизошел до сделки с человеком.

— Я слушаю, — ответила девушка, пропустив оскорбление мимо ушей. Если это поможет вернуть Азалию, она вытерпит любые дерзости.