Отравленная Роза
Шрифт:
— Все отделение Олега погибло, — печально поведала Анна. — Нарвались на засаду… «Духов» было вшестеро больше, но пацаны держались, пока не подоспела подмога. Все ребята легли, кроме Олега и еще одного, москвича, — тому прострелило живот, но врачи потом заштопали… А Олега в последний момент контузило — демобилизовывался он уже из госпиталя… Какой уж трофейный ствол…
— Ох, война… Матушка-поганка, — вздохнул Север.
— Зато Олег и пацаны почти всех тех «духов» нападавших перебили! — сообщила Анна гордо. — Олег к ордену представлен…
— Крутой он, твой Олег. —
— Ждала. Ночей не спала, когда письма задерживались. А он, дурачок, даже не написал мне, что контужен, что в больнице…
— Почему не написал?
— Он же знал: я из кожи выпрыгну, но приеду к нему, — пояснила Анна. — А денег на дорогу у меня нет… Вот и берег меня… Не уберег! — вдруг воскликнула она страстно и горестно. — И не мог уберечь! И я сама не могла уберечься! И теперь мы оба пропали! — Девушка жестом обреченной на казнь обхватила голову руками.
Север окинул собеседницу внимательным взглядом.
— Похоже, лирика кончилась… Ладно, успокойся. Лучше объясни, зачем Олегу понадобилось убивать этого Зигфрида? Ты вроде обмолвилась, что у Зигфрида какие-то права на тебя. Какие?
Анна потупилась. Видно было, что ей стыдно говорить.
— Зачем тебе все это знать, Север? — произнесла она наконец тихо. — Или у тебя своих проблем мало?
— А у меня нет проблем! — Белов делано улыбнулся. — Вот я от скуки и влезаю в чужие. Впрочем, не хочешь — не рассказывай, — продолжал он серьезно. — Только сдается мне, что хочешь…
Анна помедлила.
— Хочу! — вдруг призналась она. — Ты какое-то безотчетное доверие вызываешь… Даже возникает иллюзия, что вот расскажу я тебе все — и проблемы исчезнут… Только не исчезнут они! — выкрикнула девушка, словно наказывая себя за наивность. — Мои проблемы в принципе не решаемы! Рассказывай, не рассказывай!..
— А ты попробуй, — мягко, но непреклонно перебил Север. — Попробуй рассказать. Может, чего и придумаем.
— Хорошо! — Анна решительно тряхнула головой. — Слушай, коль охота! Короче, продали меня Зигфриду, еще год назад продали! Родная сестра продала, Дашка, которая мне всю жизнь мать заменяла! Вот так!
Глава 6
…Машину Север бросил за два квартала до заводской ограды. Дальше двинулся пешком. Район здесь был глухой, промышленный. Прохожий, почти не попадалось.
Искомый забор Север нашел быстро. Чтобы убедиться в том, что он не ошибся, Белов прогулялся вдоль окантованной поверху тремя параллельными нитками колючей проволоки двухметровой железобетонной стены до проходной. Все верно, вот и табличка: «Пивзавод номер такой-то». Миновав проходную, Север двинулся дальше и вскоре наткнулся на еще одни ворота: стальные, уже без всякой таблички. «Ага, это и есть вход на территорию заброшенного предприятия», — понял Белов. Теперь остается только туда проникнуть.
Белов отошел подальше от ворот, держась возле ограды. Так, сегодня суббота. Значит, на пивзаводе народу минимум — дежурная смена. А на неработающем предприятии, естественно, и вовсе никого. Кроме зигфридовской братвы.
Встав лицом
Север находился сбоку от промышленного корпуса. А прямо перед ним, во дворе, виднелась шикарная тачка. «Личные автомобили тут редкость, — подумал Белов, — а уж столь навороченная иномарка может принадлежать только очень крутому по местным меркам дельцу. Видать, Зигфрид действительно входит в число реальных хозяев города…»
Притаившись за кочкой, Север внимательно наблюдал за десятком бандитов, окружавших машину. Из нее как раз вылезал рослый плечистый блондин. Волосы парня вились мелким барашком и образовывали прическу а-ля Анджела Дэвис. Правда, прическу не столь высокую и пышную, как у известной в прошлом негритянки. «Это сам Зигфрид, — опознал блондина Белов. — Только у него из всей его банды такие кудри. Остальные братки стригутся наголо… Правда, Зигфрид должен быть еще и бородатым. Но ведь бороду и сбрить можно. Выходит, встретились мы, «белокурая бестия»! Добро пожаловать в ад!»
Глава 7
…Лицо Белова стало вдруг хищным, речь зазвучала жестко, почти с ненавистью.
— Продала, значит? И за сколько ж сестренка тебя торганула?
— За триста баксов… — смешалась Анна.
— Круто! По здешним ценам — целое состояние. Квартиру купить можно.
— Дашка и купила мне квартиру. Да еще осталось — мне же на несколько месяцев жизни…
— Постой, постой… — волчий оскал сбежал с лица Белова. Он недоуменно поморщился. — Так она что, все эти деньги на тебя же и потратила?!
— Ну да…
— А какая ей самой-то выгода? С рук тебя сбагрить?
— Да не сбагрила она меня никуда. Они с Зигфридом условились: я перехожу в его собственность, когда мне исполняется восемнадцать. Причем я должна быть девственницей.
— Это обязательно?
— Именно! В том и суть договора! Надоели, видишь ли, Зигфриду «надкушенные яблочки». Чистоты захотелось. Захотелось девочку, которую никто, кроме него, не трогал и никогда не тронет. — Она невесело усмехнулась.
— А если ты окажешься… ну… женщиной… Дашку тогда накажут?
— Меня накажут, — вздохнула Анна.
— С какой стати?! — возмутился Север. — Деньги-то получила Дашка!
— Она должна была предупредить меня: я становлюсь чужой вещью и обязана блюсти себя до срока. Для хозяина. А еще — предупредить о последствиях… о том, что меня ждет, если я согрешу, скажем так…
— А что тебя ждет?
— Ой, Север, ты, видать, не местный…
— Не местный.