Отравленная жизнь
Шрифт:
Лариса всплеснула руками:
– Вот она мне и нужна! Куда они уехали?
Женщина этого не знала, но обещала узнать. Ее муж работал вместе с кем-то из Замятиных в одном НИИ. НИИ развалился, но какие-то контакты у них должны были остаться. Лариса оставила женщине свой телефон, то есть телефон своих родителей. И та твердо обещала на днях позвонить.
Всего этого Лариса никак не могла рассказать отцу и матери. И даже не потому, что боялась обвинить мужа в убийстве Яны. Она знала – ей не поверят. Отец твердил, что у них с Денисом все наладится – нужно только сделать первый шаг. Мать причитала,
– Он же любит тебя! – воскликнула она, увидев, что дочь сидит будто каменная и обводит пальцем узор на обивке дивана.
Этот последний аргумент тоже не вызвал у Ларисы никакой реакции. Она только едва заметно усмехнулась. Но мать все-таки заметила эту усмешку и вцепилась в дочь:
– Разве нет? Он же с ума по тебе сходил, бегал за тобой как хвостик! Связался с девчонкой, хотя мог найти и покрасивее, и поумнее, и с хорошим характером! Да за него бы любая красавица пошла! Денис и сейчас еще в тираж не вышел!
Подожди, будешь задирать нос и отсиживаться у нас – он найдет себе другую жену.
– Скорей бы, – буркнула Лариса и наконец подняла глаза. – Ты, мама, начинаешь придумывать всякие мифы. Когда это он за мной бегал? Вообще-то Денис ухаживал за Викой.
Мать неестественно засмеялась:
– Ладно, признаюсь тебе. Он сам мне сказал, что сразу влюбился в тебя! Но тебе же было всего шестнадцать… Он просто не решался за тобой ухаживать. И так само собой получилось, что он переключился на Вику. Ну, сама видишь, ничего у них не сложилось, он к тебе тянулся. В конце концов все и встало на свои места. И Вика, кстати, не была в него влюблена.
– Почему ты так думаешь? – возразила Лариса. – Она ужасно переживала, когда он перестал у нас бывать. Я помню тот Новый год… Она шила себе платье и исколола до крови ногу, когда я стала ее расспрашивать о Денисе.
– Ну конечно, у нее заиграло самолюбие, – вздохнула мать. – И все-таки это была не любовь, а детская болезнь. Не любила она его – сама мне потом сказала, когда собралась за Романа замуж.
– Мало ли что мы говорим, когда деваться некуда, – пожала плечами Лариса. – Кстати, от Вички ничего не было? Она не звонила?
Лариса хорошо знала, как уйти от неприятной темы. Стоило упомянуть о письмах и звонках Вики, как мать сразу начинала жаловаться, что старшая дочь совсем их забыла. Пишет раз в год, звонит и того реже. В результате родители совсем не знают, как детям живется в этой Германии. И по внукам соскучились ужасно!
– Ну, не переживай. – Отец, до того безмолвно слушавший перепалку, наконец подал голос. – Они же вернутся в следующем году. У Романа кончается стажировка.
Роман, муж Вики, был семейной гордостью. Кандидат наук, филолог, германист, он готовил диссертацию в Кельнском университете. Параллельно Роман читал лекции по славистике на немецком языке. Университетское руководство пригласило его вместе с семьей, и он увез в Германию радостную Вику и растерянных детей – Зою двенадцати лет и пятнадцатилетнего Артура. Дети уезжали со слезами – в Москве они бросали любимую школу, друзей и только заведенную собаку. Собаку взять с собой не разрешили. Родители тоже отказались взвалить на себя такую обузу, и щенка пришлось просто
Лариса воспользовалась тем, что родители ударились в жалобы и воспоминания, и незаметно вышла из комнаты. Когда ее отсутствие заметили, Лариса уже прокралась в коридор и застегивала сапоги.
Мать попыталась ее удержать, но Лариса заявила, что у нее назначена деловая встреча.
– Какие у тебя могут быть дела? – удивился отец, который тоже вышел в прихожую. – Ты же давно не работаешь!
– А вот сейчас занимаюсь одним делом! – отрезала дочь и, не пускаясь в дальнейшие объяснения, захлопнула за собой дверь.
Светлана уже ждала ее в назначенном месте. Лариса еще издали углядела на снегу две объемистые сумки. Погрузив их в багажник машины, Лариса предложила Светлане сесть в машину. Та замялась:
– Да я не тороплюсь…
– Вы что, боитесь меня? – усмехнулась Лариса. – Кстати, как Денис Григорьевич? Вы видели его утром?
Светлана сказала, что действительно, утром они виделись. Хозяин немного задержался и уехал на работу позже.
– Он мне ничего не сказал, – испуганно добавила она. – А я, наверное, зря об этом упомянула.
Я думала, он должен знать.
Выяснилось, что Светлана просто побоялась забрать без спросу вещи своей хозяйки. Как и все домработницы, она очень остерегалась всего, что могло навести хозяина на мысли о воровстве. Так что она спросила разрешения упаковать для Ларисы Николаевны кое-какие вещи.
– И что? – заинтересовалась Лариса. – Как он реагировал?
Светлана пожала плечами:
– Я не поняла. Но наверное, удивился, что я уже все знаю. Лариса Николаевна, – вдруг решилась она. – Вы что же, совсем ушли?
– Вас это удивляет?
– Ну, мне всегда казалось, что вы так хорошо жили…
И Лариса в который раз подумала о том, как выглядел ее брак со стороны. Оба – не уроды, разница в возрасте с годами почти перестала бросаться в глаза.
И характеры у обоих хоть и не идеальные, но все-таки как-то совместимые. А уж что говорить о материальном благополучии! Благодаря Денису дом у них всегда был полная чаша! «Наверное, многие женщины мне даже завидовали, – подумала она, глядя на растерянное лицо Светланы. Например, она. Еще не старая, старше меня, но моложе Дениса. Симпатичная, не растрепа, в дырявых халатах не ходит, хозяйственная. А что, если она займет мое место?» Эта мысль так ее рассмешила, что Лариса не удержалась от улыбки:
– Знаете, Света, издали многое кажется лучше, чем вблизи. Манекенщицы, например. Старые деревенские дома. Знаете, мой брак был похож… – Она замялась, подыскивая сравнение, и вдруг увидела цветочные киоски возле здания метро. – Да вот на те букеты! Сколько там наверчено целлофана, цветных бантов, все пришпилено, обрызгано, расправлено… А развернешь такой букет, чтобы поставить в воду, и цветы осыпаются, стебли гнутся, к вечеру они гибнут. Стоит только задуматься, что скрывается под шикарными оберчками, и нет никакого желания иметь такой букет… А с виду – прелесть!